мужской.
– Отстань, сказала, дай мне пройти, отпусти…
На боковых лавочках сидело человек пять молодых людей, один из них держал девушку за руку, а она изо всех сил пыталась выдернуть её, чтобы освободиться. Понимая, что это невозможно, она замахнулась клатчем и попыталась ударить обидчика. Он увернулся и рассмеялся ей в ответ.
– Паренёк, отпустил бы ты её, видишь, девушка совсем не хочет с тобой общаться, – Барчук уже подошёл к молодым людям и, улыбаясь, глядел в глаза «ухажёру».
– Папаш, иди, иди, тебе в магазин, так и иди в магазин.
– Да я уже пришёл. Отпусти её.
– А то, что будет? – ощерился молодой человек.
– Больно будет, только и всего. Очень больно.
– Ты меня достал, – два кулака по очереди прошли мимо лица Барчука, так и не достигнув цели.
Поняв, что промахнулся, молодой человек ухватил обеими руками за куртку Барчука, но в тот же момент с выражением боли и недоумения, буквально рухнул на колени, оставив свой мизинец в руке этого невыразительного, уже в возрасте мужчины. Причём, мизинец удерживался лишь двумя пальцами. Но видимо боль была такой, что паренёк стал буквально выть от неё, прося отпустить руку. Остальные молча наблюдали эту картину. Смех заменился ужасом.
– Барчук, с молодёжью знакомишься? – из дверей высыпала его группа.
– Да нет, знакомлю с собственной болью, чтобы понимали чужую.
– Ладно, отпусти ты его, пошли в ресторан, а то мясо скоро зажарят, как ты любишь.
– Повезло тебе, зовут меня, в следующий раз сломаю руку, которой ты первой замахнёшься, чтобы другого ударить или остановить. Ты меня понял?
– Понял, – удручённо прозвучал ответ. Юноша ещё не отошёл от болевого шока.
– Ну и ладушки. Да и перед девушкой извинись, с женщинами воевать, себя не уважать!
Заря уже занималась всеми оттенками розового. От светлого к облакам, до тёмного к земле. День подходил к своему завершению. Ещё один день из его жизни.
Это было вчера, а сейчас он стоял под «шарко» и вспоминал. У сына хорошо, но надо было ехать к сестре в Таллинн. Со смерти отца прошло уже около года. Надо было официально принимать всё, что оставил после себя ему отец.
Часть V. Вайми
…Через час он сидел в купе вагона скорого поезда до Таллинна или бывшего Ревеля. Там когда-то жил его отец со второй семьёй. Отец уже ушёл, как и его жена. Осталась только их дочь Тамара, Барчуку родная сестра. К сестре он и ехал. В купе была ещё пара пожилых эстонцев. Когда он поздоровался с ними по-русски, те просто недовольно кивнули головами, не произнеся ни слова. Хотя родились они с ним в одной стране – СССР, отлично знали русский язык, но за всю дорогу не обронили ни одного слова на русском. Барчуку давно был безразличен этот детский сад из обиженных взрослых. Поэтому он просто не обращал на это внимание. Эстонцы всегда не любили
