внутренностей медведей и хожбанов. Лишь своими телами поломав ряд заточенных брусьев, атакующая волна продвигалась дальше, встречаю ту же преграду.
Наступление медленно, но верно захлебывалось, а неприятель уже дошел до линии эффективного артиллерийского огня. Часть пушек использовала цепные ядра и книппели. В основном их применяли на флоте для сноса мачт артиллерийским огнем, но в плотном построении противника – это был реальный шанс срубить одним выстрелом с десяток голов. Выглядело ядро обычным круглым шаром, но при выстреле разделялось на две половинки, удерживаемых короткой, в пару-тройку дециметров цепью. С характерным свистящим звуком, вращаясь, словно две планеты друг вокруг друга, снаряд летел в толпу, выкашивая свою жатву.
От звуков выстрелов животные, непривыкшие к бою артиллерии, взбеленились и принялись сбрасывать с себя всадников. Видимо чары, которыми хошбаны удерживали свободолюбивых косолапых были не способны справиться с первородным ужасом и инстинктом самосохранения.
В то же время первый залп ста десяти пушек (шестьдесят из них я принудительно снял с кораблей флота вместе с командами для обеспечения максимальной артиллерийской мощи) превратил в месиво все ближнее пространство наступающей массы. Это еще более снизило скорость движения противника, но, в то же время, расчистило пространство для новых масс яростных хошбанов.
Орудийные расчеты спешно заряжали пушки, как вдруг с тыла атакующей орды разнесся перекатистый и мощный звук трубы. Некто очень умный, по сравнению с остальными дикарями, и, видимо, главный, осознав масштаб потерь, дал приказ к отступлению. Почти растерявшая свой темп и измученная препятствиями толпа нападавших медленно разворачивалась назад, подставляясь под огонь защитников ущелья.
Неприятно, но ожидаемо! Какими бы не были полудикими хошбаны, но не увидеть очевидный провал прямой атаки крайне сложно. Я пустил черную ракету – знак обстрела отходящих войск противника. Тут же по безопасным тропам, проложенным среди преград ринулись пехотинцы. С холмов загрохотали пушки и выстрелы засевших в редутах солдат. Кавалерия, почти с края отвесных стен возвышенностей, окружавших поле битвы стала палить из своих мушкетов.
Враг, из-за своей многочисленности и неорганизованности, крайне медленно ретировался к своим первоначальным позициям у лагеря. Выстрелы в спину заметно сокращали ряды суетящихся и стремящихся спрятаться от беспощадного врага хошбанов. Легкая жертва оглушительной атаки сотней ружей и десятков орудий. При этом выкашивалась самая боеспособная и крайне опасная часть войска противника – всадники.
То ли в панике, то ли от ярости, что пешие хожбаны столь неповоротливые остатки наездников косолапых стали ломиться сквозь неорганизованные порядки своих собратьев. Началась давка, где свои же топтали своих. Еще один залп – и снова масса смертей. Каждый книппель, влетая в людскую массу, оставляли свой
