Лена почувствовала, как к щекам прилила кровь.
– Просто покатаемся по заснеженному Питеру. Поболтаем.
– Ты же пил.
– Нет.
Лена потрясла головой, прогоняя наваждение.
– Нет, Дань. Катя обидится, и эта прогулка вообще не укладывается у меня в голове.
– Но ты же гуляла со мной по городу десять лет назад. В Русский музей водила. Я уже тогда смотрел не на картины, а на тебя.
– Не заставляй меня чувствовать себя Пугачёвой.
– Это будет просто дружеская прогулка, – улыбнулся Даниил. – Мой ответный ход. А маме сейчас не до тебя.
– Если только прогулка будет дружеская… То почему бы нет. – Лена посмотрела на широкую грудь Даниила, на татуировки испещрившие крепкую шею и тяжело вздохнула: «Не парень, а сгусток тестостерона».
После танца Лена подошла к подруге:
– Катюш, я поеду, – врать было неловко.
Раскрасневшаяся от танцев с кандидатом в мужья, Катя нахмурилась:
– Что-то случилось?
«Случилось», – мысленно призналась Лена. Даниил, видя её нерешительность, обнял мать.
– У тёти Лены голова разболелась. Я отвезу её – и домой. Если на работу не дёрнут.
– Езжай, Данюша, тебе на сутки завтра. А Лене я дам таблетку. У нас ещё торт и танцы в лазерном дыму.
Лена замялась, борясь с искушением. Даниил обнял мать и чмокнул её в щёку:
– Обезбол с алкоголем лучше не мешать, а сладкое портит фигуру. Как страж порядка, переживаю не только за голову твоей подружки. В её районе одной лучше по ночам не шастать.
Тут даже Лена в душе согласилась с ним. На той неделе возле её дома ограбили женщину.
– Да, Кать, я поеду.
Катин ухажёр подошёл к ним, и она тут же потеряла интерес к разговору. Наспех обняла Лену:
– Созвонимся завтра.
На улице Даниил распахнул перед Леной дверь китайского внедорожника:
– Прошу!
Лена села и огляделась:
– Круто!
Даниил устроился за рулём и смущённо улыбнулся:
– Мама дала на первый взнос.
– Она говорила, да.
Машина мягко тронулась и покатила по заснеженному городу. Крупные снежинки белыми мотыльками ложились на лобовое стекло и таяли быстрее, чем их сметали дворники. Даниил включил музыку и повернул на набережную. Лена откинулась на спинку сиденья и уставилась на реку, скованную льдом. Она походила на Ленину сегодняшнюю жизнь. Ни мужа, ни детей, ни любовника. Холодно и статично.
Даниил и Лена вышли возле сфинксов. Он предложил ей потереть лапу одного из них и загадать желание. В машину вернулись замёрзшие, но довольные. Слово за слово, разговорились, первая неловкость ушла. Выпили безалкогольного глинтвейна около Ростральных колонн, прошлись по берегу вдоль Петропавловской крепости.
– Я замёрзла, – Лена сняла перчатки и подула на озябшие руки.
