отрывая гудящую растрепанную голову от стола. Осоловелые глаза мутным взором рассматривают близлежащее пространство в поисках источника неприятности – Кто это меня? – но, поскольку рядом лишь мирно сопят гости, то есть – никакого движения не наблюдается, Пелей вновь упирается взглядом в залитую скатерть – прямо перед ним нахально блестит жирным боком яблочко.
– Ах ты, я тебя сейчас… – хватает яблоко Пелей – и швыряет его подальше – в право по столу – раскаталось тут, спать мешает… Вновь склоняет голову на скатерть Пелей, закрывая глаза – что поделаешь, если хочется спать? А отброшенное яблочко, счастливо миновав опасные предметы, слету плюхается прямо в тарелку с кусками праздничного пирога, поднимая вокруг себя сладкие брызги, обдав напоследок трех богинь земляничным сиропом – и, наконец, останавливает свой бег, замерев на месте. Три шикарные дамы возмущенно ахнули, подскочили со своих тронов, схватились за салфетки -
– Кто тут фруктами кидается? Совсем уже… Чуть не в глаз… – вытирает лицо Гера.
– Не видят ничего спьяну, вот и швырнули… Платье испортили… – Афина пытается смахнуть варенье с плеча – оно лишь размазывается по ткани.
– Что за хулиганские выходки? – вторит подружкам Афродита, разглядывая свой испачканный шикарный туалет – Кто в нас яблоком запустил? Ты, Пелей?
Это всего лишь предположение, богиня лишь мельком видела чью-то, резко метнувшуюся над столом руку, но, судя по всему, ее догадка верна, поскольку Пелей поднимает взъерошенную голову со скатерти –
– Я не кидался… Оно само тут… – виновато звучит его голос – Угощайтесь, девочки… – из последних сил говорит Пелей, вновь роняя непослушную голову на стол.
– Угощайтесь… – передразнивает его Афина. – Добрый какой… Ты все наряды нам испохабил, идиот.
– Ладно тебе, не ругайся – успокаивает ее Гера, пострадавшая меньше всех. – Это его праздник, ну попал случайно…
– Ничего себе случайно… Я вся в сиропе – крутится Афродита, разглядывая воздушные голубые складки.
– Ганимед тебе поможет.
А тот тут как тут – оттирает своим полотенцем следы варенья на роскошных платьях, внимательно разглядывает лица и прически богинь, чтобы не осталось и следа от досадного происшествия – наконец, все вновь рассаживаются по местам – Ганимед ловко лавирует меж богинями, спешно наводит порядок на столе – и вот уже виновник переполоха извлечен из тарелки с остатками пирога – еще минута, другая, и все забудут об этом.
– Тут написано что-то – вертит Ганимед яблоко.
– Где?
Прелестные головки дружно поворачиваются к нему – женское любопытство, как обычно, берет верх.
– Что там?
– Что? Прочти, Ганимед.
Ганимед морщит лоб, напрягается, краснеет, вспоминая знакомые буквы – когда-то, в далеком детстве его учили
