и свет хрустальных бра. – Двадцать два года, в течение которых он мог жениться, завести детей, развестись и, что самое смешное, не единожды.
– М-да. Смешнее некуда. – Полетаев оттянул воротник. – На колу висит мочало. Я одного не пойму, ты-то чего так радуешься? В этом случае твои шансы дожить до старости минимальны. Если преступником является Алексей Скуратов, и он узнает, что ты вытаскиваешь все новых наследников, словно кроликов из шляпы, то для начала убьет тебя, а уж потом их. Можешь не сомневаться. Ты мешаешь ему.
Веснушки задрожали.
– Но что же мне теперь делать?
– Понятия не имею.
– В любом случае, необходимо все разузнать про этот брак!
– Я пас. – Подполковник поднял руки. – Больше тебе не удастся меня втравить в…
А рыжеволосого детектива уже лихорадило.
– Что же получается? Новыми претендентами на наследство могут теперь оказаться и сын Николая Андреевича, и внук или даже правнук.
– И не говори, – Полетаев с грустью посмотрел на так и нетронутую тарелку с пирожным. – Каждый день несет нам новые сюрпризы.
– И тебе не жаль моего отца? – рассердилась молодая женщина. – В любую секунду его могут убить или посадить!
– Хм. – синие глаза стали еще насмешливее.
– Хватит ухмыляться, надо спешить! Быстрее, быстрее, пока не поздно…
Подполковник поднес палец к губам:
– Тссс…
– Что? – та тут же успокоилась. – Какая-то идея?
– Ну, в общем – да. Мне кажется, не надо спешить, не надо никого искать…
– Но почему?!
– Потому, что если в ближайшее время баронесса Вельбах скончается, а твой отец, краснея от смущения, примет из рук ее адвокатов ключи от замка… – он выдержал паузу.
– Что? Что тогда?
– Тогда я арестую всю вашу баронскую семью. И никаких подпольных наследников. Я уже говорил: дела о наследстве хороши тем, что преступник приходит сам.
У Даши потемнело в глазах. И это после всего, что они пережили, после того, как он сто раз убеждался в ее честности!
Сорвав салфетку с колен, она швырнула ее на стол. Крошки пирожного полетели в перепуганного Филиппа.
– Какой же ты… – Подходящие слова не приходили на ум. – Что б тебя…
Поняв, что волнение не позволит ей достойно ответить противнику, она выскочила в коридор, трясущимися руками надела плащ и покинула номер, громко хлопнув дверью.
Глава 24
1
Выйдя на шумную и холодную Моховую, Даша быстрым шагом пошла к Лубянской площади. Упершись взглядом в пустой пятачок, некогда безраздельно принадлежавший Феликсу Эдмундовичу, она вдруг расплакалась. Ей вдруг стало обидно и за себя, и за Дзержинского. Мало того что в былые времена возложить цветы к памятнику можно было только полностью перекрыв движение – через четыре или пять рядов кругового движения не было ни одного пешеходного перехода,
