подмога, народ удалось оттеснить с улицы, повозка двинулась дальше. Сейн спрятал флакончик за пояс, прохладное стекло коснулось поясницы.
…Его провели в зал заседаний через массивные двери, обитые медью, которая совсем недавно была золотом.
Сейн осмотрел собравшихся: несколько стражников из тех, что не остались охранять здание суда от толпы, бургомистр, боевой чародей… Последний был излишним, бывший студент сейчас не смог бы выбить даже искры из пальца.
Пожилой судья бегло зачитал приговор. Не было ни слушаний, ни защиты, ни обвинителей, сразу финальная часть; все, как говорил Сордус. Сейн не стал вникать. Глянул искоса на двери – сейчас их откроют, и на глазах возбужденного города его поведут к плахе.
Стукнул молоток. Цокнул языком бургомистр. Стражник дернул приговоренного за локоть. Сейн потянулся к склянке за поясом.
Бесконтактное зелье – его личное открытие, нарушающее незыблемые столпы алхимии, – взбудоражило зажравшуюся профессуру. Все записи у него после того случая с курами забрали, где Линда могла?..
Пузырек выскользнул из руки и застучал по каменным плитам, но не разбился. Стражник, державший Сейна, обернулся на звук, тогда пленник боднул его в переносицу, пнул коленом в пах, успел сделать шаг, прежде чем мечи остальных солдат покинули ножны, а руки чародея обвили молнии.
Сейн прыгнул, услышал хруст стекла, почувствовал, как впиваются осколки в босую пятку…
Когда заметили, что вынесение приговора затягивается, и решили открыть массивные двери, в ноги стражникам из зала заседаний бросились куры.
После тяжелого дня Элрик вышел из душной кухни посидеть на ступеньках корчмы, как любил это делать вот уже двадцать лет кряду. Раскурив трубочку у самого порога, он приглядел курицу, заплутавшую среди мусора. Та дергала головой: то одним глазом глянет, то другим.
Элрик осмотрелся. В переулке было пусто.
– Ты ж моя хорошая, как ты тут?..
Он попятился и на ощупь снял с настенного крюка пустой мешок…
Притащил трепыхающуюся птицу на кухню, вытянул из мешка за шею.
– Сейчас мы тебя…
Левой рукой прижал курицу к разделочной доске, правая потянулась к широкому ножу. Замахнулся.
Курица раздулась, брызнула перьями во все стороны. Ошарашенный корчмарь отскочил от стола и выронил нож. С грохотом ударилась о пол тяжелая доска для разделки.
Голый юноша с волосами цвета темной меди встал и потянулся, разминая спину. Из его плеч кое-где еще торчали перья.
– Т-ты кто? – спросил растерянный Элрик.
Сейн обвел кухню взглядом: пробежался по посуде, заготовкам, пучкам сухих трав, свисающим с потолка, остановился на чугунном котелке. Глаза алхимика блеснули:
– Голодный студент.
Стычка
Сейн глотнул кислого пойла, которое в трактирах Клатеринга почему-то выдают за пиво, и приложил прохладную кружку к саднящему лбу. В голове звенело, все же крепко врезал ему
