по простыне. Понемногу она возвращалась к нему, в камеру. Растерянная и потрясенная, дрожащая от новых для нее желаний.
– Я тебе говорил о животном инстинкте: ты подчинишься мне. Потому что я сильнее, а твоя слабость толкает тебя ко мне. Точно так же влечет меня твоя хрупкость. При должной хитрости, может, даже смогла бы повлиять на своего следователя. – Закончил зловещим шепотом: – Если бы у тебя осталось на это время.
В пекле и во льду. Лихорадочная лава, метавшаяся по венам, сменилась мерзлым ознобом. Сайя молчала, отвернувшись к стене. Всей кожей ощущая собственную реакцию на опыты следователя, насмешливый взгляд Дайтора. Недвусмысленное вылизывание им своих влажных губ. Его ноги до сих пор сжимали ее с двух сторон. В голове все еще плавал туман, заставляя желать постыдных вещей.
– Отложим развязку на следующий раз, – внезапно и быстро Дайтор отодвинулся. – Твою. Введение в мир соблазнов и удовольствий, которых ты вскоре станешь жаждать с той же силой, что и я.
Не сразу Сайя поняла, что он скидывает с себя одежду. Не сразу смогла проглотить ужас, когда поняла.
– Дайтор! – испуганно выкрикнула. Стиснула в пальцах ткань. Попытку замотаться в одеяло гвардеец высмеял, без особых усилий стащил с нее смешную защиту вместе со штанами; бросил на плиты пола. Взвинченные нервы узницы на смех отозвались слезами. Хотела бы разозлиться, прийти в ярость, чтобы заглушить предстоящее, но, напротив, с головой тонула в отчаянии. – Не надо!
– Не надо, – хрипло возразил Дайтор, коленом раздвигая ее ноги, – умолять. Это не в твоем стиле. Будь интереснее, крошка Кэт.
Жалобный вопль проник в камни, впитался стенами, слышавшими подобное неоднократно. Дайтор стиснул зубы, проталкивая себя все глубже. Как мощный механизм, работал быстро и точно. Причиняя грубое неудобство, но уже без прежнего кошмара.
Сайя, наконец, перестала терзать его уши, осталось лишь сорванное его толчками дыхание. И ее пальцы, до боли стискивающие его мокрые от усилий плечи.
– Я хотела сбежать оттуда! Из школы! – голос Сайи взлетал и падал, обрывался на шипение, в то время как Дайтор распадался на части, придавив ее всем своим весом. Глухо и ритмично бился о стену металлический каркас кровати. – Поэтому сразу согласилась на предложение ректора! Мне нужны были деньги, чтобы уехать… Забыть все… Ты их давал… А Веонка могла отобрать тебя вместе с твоими деньгами!
Поверил ли в ее любовь к Райеру, которого достать уже не мог и волей-неволей должен был оставить все как есть? Слышал ли он вообще что-либо?
Дайтор низко простонал, изгибая спину. Напрягся, нещадно травмируя мышцы. Зажмурился, зарычал, пытаясь удержаться на краю. Сайя знала, насколько он любовался этим моментом перед тем, как позволить себе освободиться. Как и то, что никакой душевности, интимности это действо не подразумевало, пусть он и обнажал тело. После без задержки отдаст ее под пытки, не испытывая ни капли жалости, расположения; немедленно приведет
