почему она не разлетелась на куски, как другие валуны вокруг. Говорят, взрывная волна рассекала камни, словно сабля, сверху и с четырех сторон, как ты обычно режешь хлеб. Сразу после этого началась война. – Он остановился, глядя на меня, а затем отвел взгляд в сторону. – Естественно, не из-за этого «эксперимента», а из-за чего-то другого. Просто испытание этой бомбы совпало с Мировой.
С течением времени об этой местности забыли.
Он снова зашагал к Созерцающей башни. Мы вступили в городок и проходили мимо уютно обустроенных жилых кварталов. Народу было много, и все провожали нас весьма странными взглядами. Но главное отличие этих людей от тех, что на земле, – они намного живее. Жители Метрополиса полны какой-то позитивной энергии, излучающей доброту. Мне это показалось вдвойне удивительным.
– За 50 лет дожди смыли радиацию в почву. Кстати, внизу, на земле, сейчас опаснее, чем у нас. Я не знаю, почему эту местность не исследовали, она никому не была интересна. Здесь люди пропадали, а внизу заселились волки, так что маленьким отрядам здесь опасно гулять: можно заблудиться или встретить неприятелей. Поэтому эти каменные джунгли – бермудский треугольник и отличное место для нашей базы.
Последние два слова я не понял. Их значение мне объяснили позже. Я подумал, что это, наверное, какой-то лабиринт.
Тем временем горожане плотным кольцом окружили нас. Некоторые даже здоровались с Либеро: «Доброй ночи, магистр», – говорили они. Улочки становились все шире и шире. Мои предположения частично подтверждались. Мы прошли рядом со школой, потом преодолели территорию больницы.
Здания города – это модульные объекты. Такие объекты обычно изготавливаются на заводе и доставляются на место, где их доделывают. При желании их можно демонтировать и перенести в другое место.
– Либеро, а почему город назвали Метрополисом? – спросил я.
– Название не связано с общепринятым значением этого слова. Когда началась ядерная война, люди спасались в метро – в подземных туннелях с поездами. Метро стало их пристанищем, спасением. Эта же местность стала пристанищем для инакомыслящих. Основатель нашего ордена решил так назвать город, – ответил парень.
Мы вышли на площадь, где возвышалась Созерцающая башня. Либеро объяснил, что в ней заседает управляющий совет Ордена и Метрополиса, который готовит новый мировой порядок.
Башня высотой около 30 метров, диаметром в 10 метров напоминала пластиковые цилиндры, сложенные друг на друга. Наверху располагалась смотровая башня с обзорным помещением, похожим на летающую тарелку. В этот момент из клубов дыма, неожиданно охватившего небо, выглянула Луна, и Созерцающая башня засияла, словно маяк в пустыне. «Как же это не предусмотрительно», – подумал я, предположив, что здание рассеивает солнечные лучи на далекие расстояния.
– Напоминает фонарь, да? – ухмыльнулся Либеро, словно читая мои мысли. – Не бойся, эту башню
