с деревянной ручкой. Ту самую, которой я собирался снимать лапшу с ушей. Парни поддевали слегка загнутой металлической частью штуковины полоски коры, чтобы просунуть другие полоски.
Кочедык был с ладонь длиной. Половину занимала деревянная ручка, а с другой стороны была изогнутая металлическая фиговина, такая изогнутая узкая лопатка, довольно-таки крепкая, чтоб не сломалась, когда придётся туго сплетённые полоски коры раздвигать.
– Лапоть плетётся на коленке, – продолжал рассказывать Игорь Петрович. – Берёшь восемь длинных цин и вот так переплетаешь их в шахматном порядке. Делаешь такой коврик. Ага, молодец! Поплотнее. Так… – Игорь Петрович показывал и посматривал, что делаю я. – Теперь будем делать пятку. Берём четвёртую цину и проплетаем её через вот эти три и вот эти четыре цины… Теперь с другой стороны. Так. Теперь вот эти две центральные тоже переплетаем. Вот, у нас получилась пятка. Эти три и эти три подтягиваем хорошенько и вот так закрепляем под коленкой. Смотри, тут у нас пять цин, и тут. Берём пятую и…
Это оказалось непросто. Полоски коры расползались, и справиться с ними было невозможно. Тут стяну, там расплетётся, там поправлю, здесь полоски перепутаются. Приходилось расплетать и начинать заново.
Я всячески старался плести плотно, как показывал Игорь Петрович, но у меня получалось рыхло. Меня это раззадорило, захотелось сделать хорошие лапти и показать маме с папой. Я подтягивал расползающиеся цины, а сам представлял, как Сонька будет визжать от восторга, а потом сделает из лаптя карету для своих кукол.
И вот только у меня что-то начало получаться, как Игорь Петрович объявляет, что все должны показать свою работу.
У каждого из парней был либо законченный, либо почти законченный лапоть. Даже у Артёма работа продвинулась до заплетания носка или головашки, как сказал Игорь Петрович. И только у меня было нечто несуразное с торчащими во все стороны полосками коры.
Не скажу, чтобы я завидовал. Чему там завидовать? Лаптям, что ли? Но было как-то не очень. А тут ещё Игорь Петрович говорит:
– Кто закончил, можете идти на ужин. Остальные заканчивайте работу.
Вот так вот! Я без завтрака, без обеда и теперь получается без ужина! Потому что мне эти лапти до прихода Чёрного колдуна Белатора не доплести.
А тут ещё остроум первым подходит и показывает Игорю Петровичу крепенький такой лапоть. А сам на мою работу посматривает так свысока. Глянул, как припечатал, и направился на выход.
И вдруг Игорь Петрович говорит так негромко:
– Погоди-ка, Николай!
Остроум остановился.
– Помоги Владиславу. В столовую пойдёте вместе, как закончите.
Этот самый Николай покраснел весь, зубы и кулаки сжал, но подошёл ко мне.
А Игорь Петрович продолжает:
– Делать за него работу не надо. Объясни, чтобы он сам понял и сплёл.
После этого встаёт и идёт проверять, у кого как движутся
