не работала, так что нужно было стоять под дверью и ловить проходившие мимо белые костюмы, – рассказывает Хасан. – Врач пришел ближе к полудню. Он померил температуру, послушал легкие, и сказал: «Лечение продолжаем, должно быть лучше, надейтесь, мы всё делаем, как надо».
– «О, Аллах! Все в твоих руках. Дай силу и терпение врачам и их пациентам! – молился он. – Хотя мне было плохо, кашель не унимался, периодически случалась диарея, эти молитвенные слова и слова, сказанные врачами меня успокаивали и я сам старался проявить терпение и смирение, – признавался Хасан-ходжа.
Рядом с Хасаном в боксе лежал уже не молодой заместитель акима района, который все требовал к себе «главного», чтобы вручить ему лично в руки заявление с претензиями к невнятному приему, непонятному лечению, плохому обслуживанию. Когда в палату пришел врач он накинулся на него с угрозами, что всех он выведет на чистую воду, что для лечение он вынужден покупать лекарства со стороны.
– Ситуация с лекарствами сложная, никакие анализы показывать вам не обязаны, потому что вы не врач, чтобы разбираться «в медицинских цифирках и буковках», – устало и раздраженно возразила врач, но тем не менее внимательно прослушав легкие больного и делая какие-то записи в историю болезни.
Хасан-ходже было противно видеть этого чиновника, который так и не успокаивался, жалуясь то одному, то другому куратору с Министерства здравоохранения. На том конце провода пообещали разобраться. Спустя полчаса к нему пришел главный врач, который, возможно, впервые одел специальный противовирусный комбинезон, выслушал его жалобы на расстоянии и быстро удалился.
– Главврач даже не посмотрел на мою сторону, а ведь я его знаю еще с тех времен, когда он пришел в нашу больницу совсем еще молодым врачом, – обиделся Хасан-ходжа. – Ненадежный он человек. Рассказывали о том, что он с самого начала эпидемии, панически боясь заразится, работает на удаленке, появляясь в больнице лишь изредка, когда ему это нужно.
Хасан-ходже было горько осознавать, что такие люди продолжают управляют здравоохранением в такие критические периоды, показывая свою полную профессиональную и человеческую несостоятельность. А ведь его врачи медсестры днем и ночью борются за жизнь больных, позабыв о своих семьях, заботах. Чем они хуже этой чинуши?
Следом в палату пришла старшая медсестра спросить, есть ли у нас жалобы на средний медперсонал. На бедных медсестер, которые сутками находятся здесь, жалоб у нас не было абсолютно: они делали, что могли и что им говорили врачи.
– Доченька! Скажи пожалуйста, что мне капают? – поинтересовался Хасан у медсестры.
– Дезинтаксикационные растворы с антибиотиком, – ответила медсестра. – Однако, температура ваша почему-то не спадает.
– Каждый день меняют лекарство. От них только и слышишь принесите то или иное лекарство. Надо контролировать,
