всё это сформировало характер будущего писателя Киплинга. Говорить он начал одновременно и на английском, и на хинудстани. И индийский язык знал до глубокой старости, не позабыл и не разучился свободно на нём говорить.
К обслуге он относился, как обычно относятся «барчуки» – с некоторым пренебрежением и… уважением. Вот такая необычная смесь. Пока его одевали, он мог покрикивать или вырываться из рук темнокожего слуги. Но когда садовник принимался рассказывать индийскую сказку, Редьярд садился у его усталых ног и, раскрыв рот, внимательно слушал. И потом в благодарность мог обнять, словно собственного деда.
8. Назад в Англию
Редьярду шёл шестой год. По принятым в колониях обычаям его полагалось отправить на родину – в какой-нибудь пансион. Здесь мальчику предстояло получить начальное образование, чтобы потом поступить в колледж.
Перед Алисой Киплинг встал выбор – отправить сына и дочь (Трикс решили не отрывать от брата и отдать на воспитание на год раньше, чем было положено) к своим родителям, в школу-интернат, либо подыскать закрытый частный пансион. Но говорить с родителями Алиса не хотела – ей было ясно, что они Редьярда не возьмут (позже выяснилось, что она ошибалась). Школа-интернат? Но Радди ещё совсем малыш. Ему нужна материнская забота, дать которую может только хозяйка частного пансиона…
В 1871 году Алиса Киплинг собрала детишек и снова поднялась на борт судна, отплывающего в Ливерпуль. С берега махал рукой отец Джон Киплинг, смахивавший непрошенную слезу. А дети носились по палубе. Им было невдомёк, что ждёт их впереди.
А впереди было очень тяжёлое время, которое взрослый Киплинг называл… проклятым.
Они прибыли в город Саутси. И миссис Киплинг отправилась по адресу, который нашла ещё в Бомбее, просматривая английские газеты. С хозяйкой пансиона Розой Холлоуэй она состояла в длительной переписке. Были оговорены положительно все детали, включая содержание детей, их питание и начальное обучение.
С виду миссис Холлоуэй внушала полное доверие. Кто же знал, что она… форменная скотина?
9. Домомучительница
Вспоминая шесть лет, прожитых в частном пансионе, Киплинг писал, что «с удовольствием сжёг бы дом Хэллоуэев, а пепелище посыпал бы солью». Это писал не мальчик, а шестидесятилетний мужчина. Как же велика была обида этого человека. И каким монстром оказалась Роза Хэллоуэй.
Издевательства над мальчиком доставляли ей особое удовольствие. Именно над Редьярдом, поскольку Трикс приходилось полегче. Вечно недоедающий – Роза наказывала малыша за каждую провинность, лишая обедов и ужинов – Редьярд был ежедневно и жестоко бит. Любое ослушание, невнимательность, недостаточная почтительность тут же карались. На мальчике не было живого места.
Мать постоянно высылала из Индии огромные посылки с лакомствами, одеждой и книгами. Редьярд получал только часть
