камеры закрылась, Ле Клерк рухнул обратно на своё убогое ложе. Холодный предмет в его ладони согрелся теплом его тела. В камере было темно, но Жану и не нужно было смотреть, чтобы понять, что дала ему Жанна. Это был небольшой пузырёк, плотно закрытый пробковой крышечкой. Один из тех пузырьков с ядом, который он нашёл в её сундучке в тот день, когда она пришла к нему в первый раз. «Да будет так!» – подумал Жан. Ему пришло в голову, что он и правда может завтра смалодушничать. Не хотелось бы ему позориться перед смертью! Он лежал, прислушиваясь к стуку своего пока ещё живого сердца, потом решительно открыл пузырёк и выпил его содержимое. Жидкость горчила, но в общем оказалась приятной на вкус. Яд оказался не таким уж и противным! Через пару минут боль отпустила Ле Клерка, он словно поплыл по тёплым волнам, ему тало так спокойно! Все его страхи отступили.
– Я люблю тебя, Жанна! – прошептал он с улыбкой и закрыл глаза.
Пришедшие ранним утром за Ле Клерком тюремщики, обнаружили его мёртвое остывшее тело. Когда они выволокли его из камеры их поразило, что на лице умершего застыла блаженная улыбка.
Телега проехала городские ворота, когда солнце уже клонилось к закату. Тощая полудохлая кляча пересекла опущенный мост и остановилась около большой кое-как выкопанной ямы. Двое оборванцев принялись скидывать трупы преступников на её дно.
– Припозднились мы сегодня! – недовольно пробубнил долговязый с изъеденным оспой худым лицом.
– Так почитай весь день вешали! – отвечал ему второй низенький, шмыгая курносым перебитым носом.
– Надо бы их хоть извёсткой закидать! – предложил он без большого, впрочем, энтузиазма.
Долговязый сплюнул.
– Ты как хочешь, а я сваливаю! Не ровен час, ворота закроют, придётся в поле ночевать! А этих всё равно до утра собаки растащат!
Он полез на телегу, и курносый поспешно последовал его примеру. Тощая кляча бодро протопала обратно по мосту, ворота подняли почти сразу едва повозка проехала под аркой. Быстро стемнело, на городской стене время от времени появлялся часовой с одиноким факелом в руках, но потом ему по всей видимости наскучило это занятие и городские стены погрузились во тьму. Истошный, жалобный собачий вой разнёсся недалеко от дорог и стих где-то за опушкой леса. Выглянула яркая полная Луна и осветила яму холодным светом. Небольшая повозка остановилась рядом с последним пристанищем повешенных. Маленькая фигурка в тёмном плаще резво спрыгнула на землю.
– Пошевеливайся, Бонем! – прошипела она, – помоги мне отыскать его!
Сидевший с поводьями в руках мужчина поёжился и по-стариковски горестно вздохнул.
– Не нравится мне это, леди Милена! Не хорошо тревожить мертвецов!
– Если ты сейчас же не поможешь мне, то присоединишься к ним! – рявкнула на него девушка.
Старик с тяжёлым вздохом слез с телеги и после хорошего пинка от Жанны полез вместе с ней в яму, со страхом косясь на уже собирающихся к яме бродячих собак. Жанна переворачивала одно тело за другим, она взмокла, мокрая рыжая прядь прилипла ко лбу.
– Нехорошо
