и чуть не рассмеялась, видя уставшую служанку, которая пыталась собрать рассыпанные яблоки в платок.
– Все в порядке! – простонала я, повиснув на перилах. – Анна вернулась!
– Госпожа… – уставшим голосом выдохнула Анна, собирая снедь. – Еле дотащила. Торговалась так, чтобы побольше взять! А а яблоки в с яблони сняла. Там ничейная яблоня стоит возле деревни, так я решила и ее ободрать.
Про яблоню запомнили!
– Помогите ей! – попросила я, видя, как к Анне бегут девушки, беря свертки. В коридоре пахло свежим хлебом.
– Только… из… печи, – выдохнула Анна, сползая. – Пришлось медленно идти, уж больно тяжело!
– Спасибо тебе, – растрогалась я, глядя на выскочившую вслед за мной тетушку Мэйбл. Та изумленно смотрела на Анну, которая собирала по коридору яблоки.
Я потащила кочергу обратно, чувствуя, как у меня откуда-то прибавились силы. В доме было холодно, или это меня знобило.
– А шаль какая-нибудь есть? – зябко спросила я, входя в комнату и успокаивая Милдред.
– Все ваши шали украли горничные! Вот все, что спасли. А это ваше приданое! – вздохнула позади меня тетушка Мэйбл, когда я открывала сундук.
– Вот же какая-то шаль! – обрадовалась я, видя переливающийся платок. Он напоминал северное сияние и звездное небо.
– Положите! Это – шаль вашей бабушки! – заметила тетушка Мэйбл. – Ее надевают только в самых торжественных случаях!
– Это еще почему? – удивилась я, рассматривая ткань.
– Потому что она бесценна! – прокашлялась тетушка Мэйбл. – Я очень боялась, что украдут и ее!
– Значит, ее можно продать? – с радостью спросила я, вывернув ткань наизнанку. А вот изнанки у ткани не было. И правда! Удивительная вещь. Кажется, что почти невесомая… И сверкает…
Красота этой шали завораживала. Прямо северное сияние… Плавные переход цвета был настолько плавным, что я сама любовалась им, вглядываясь в маленькие проблески звезд.
– Не вздумайте ее продавать! – строго произнесла тетушка Мэйбл. – Таких шалей больше не делают! Мастер умер сто лет назад и унес секрет с собой в могилу! Так что к ней надо относиться бережно, и надевать в самых торжественных случаях! Поищите что-то другое!
Мне на глаза попалось клеймо мастера в самом уголочке. А тетушка Мэйбл была готова выхватить у меня эту шаль и положить обратно в сундук.
– Значит, она баснословно дорогая? – спросила я, а в голове появилась странная мысль.
– Да! Это особая вязка! Делалось это тоненьким крючочком, даже тоньше иголочки. Но никто до сих пор не смог раскрыть секрет, как мастер создавал такие шали! – заметила тетушка Мэйбл.
Крючком, значит… Я когда-то салфетки вязала. Неплохо получалось. И игрушки.
– Кто умеет вязать крючком? – спросила я, глядя на кормилицу.
– Я хорошо вязала! – ответила она, вздохнув.
– И я! И я! – послышались голоса служанок. – А что, разве девушка не должна
