и тебя выслушают! Да не просто так, а небезразлично! Людмила слушать умела, и Зинку ей было до слёз жалко, вот и получилось, что после их разговора огромнейшая трагедия, захватившая Зину с головой и почти совсем её под собой похоронившая, обрела расплывчатый вид мужчины в легкомысленном возрасте, который, получив «беса в ребро», рванул прибавлять себе седины с молодой подругой.
– Слушай, а я ведь его видала недавно! – вдруг рассмеялась Зина. – И чего я сразу-то не поняла… Он таким поблёкшим выглядит, словно из него все соки выпили!
– Внимание, теперь вопрос: и стоит ли из-за него так переживать? А?
Только-только решили подруги, что переживать не стоит, как у дома послышался дробный топот, словно мчались боевые слоны Александра Македонского.
– Бабушка, спаси её! – Мишка, ворвавшийся в дом первым, разжал ладони. – Она в ловушку попала! У нас тут птицелов завёлся. Он ставит, птицы попадаются, и мы выпускаем, а эту… Ба, мы не успели!
На грязных ладонях лежала чёрная в мелкую белую крапинку птица. Она тяжело дышала, глаза были закрыты, зато приоткрыт клюв.
– Ну-ка, дай сюда! – Зина решительно спустила с колен Мауру и приняла птаху.
Куда подевалась язвительная, желчная и холодная женщина, совсем недавно «потрошащая» окружающую действительность? Если бы не несчастный скворец, Люда разулыбалась бы, наблюдая за подругой.
Чуткие пальцы отличного терапевта-диагноста прощупали тельце, осторожно приоткрыли клюв, чтобы осмотреть слизистую.
– Она как в ловушке сидела? – Зина перевела взгляд на подростков.
– Не сидела, лежала на боку.
– Примять, пока нёс, не мог?
– Нет, что вы! Я очень аккуратно!
– А перья вокруг были?
– Были перья, и довольно много! – подал голос Пашка.
– Я думаю, что она билась о прутья, когда попала в ловушку, – дополнила Полина, заслужив острый, но вполне благосклонный взгляд Зины.
– Крыло подвисло, похоже, сильный ушиб. Люд, ты посмотри, но мне кажется, что перелома нет.
Редко какой птахе так везёт – осматривают аж два отличных врача. Перелома действительно не нашли. Врачебный прогноз был вполне положительным. Правда, и предписания имелись:
– Нужны шприц и физраствор! Явно у неё обезвоживание. А ещё хорошо бы глюкозу десятипроцентную. Нет глюкозы – пойдёт мёд.
Через несколько минут птица, получившая укол физраствора с глюкозой, которые у Людмилы «совершенно на всякий случай» были, напоенная, чтобы не пересыхало горло, и пересаженная в небольшую коробочку, неловко зашевелилась, подобрала под себя лапы и забилась в угол.
– Лапы ледяные от шока, так что можно немного лампой погреть. Люд, есть у тебя лампа накаливания? – Зинаида вдруг уверилась в том, что, во-первых, птица будет жива и здорова, а во-вторых, и она на что-то ещё годится.
