информацию содержала всего в паре строк. Просто: «Погиб руководитель виалята», и всё. Никаких подробностей, словно произошло рядовое по меркам афганских реалий событие. Вместе с тем, вечером того же дня, пришли две циркулярные ориентировки. Одна из округа, а вторая из отдела КГБ по ГБАО ТаджССР. Хорогские комитетчики часто присылали шифровки о розыске преступников, бежавших уголовниках, дезертирах и так далее, что им скидывали сверху или из милиции. Пограничникам, безусловно, они были полезны, так как все эти элементы являлись потенциальными перебежчиками или могли оказаться в поле оперативного внимания. Однако те же сведения, как правило, ещё раньше приходили Кузнецову от непосредственных инициаторов розыска или с округа. Он прекрасно понимал местного коллегу из КГБ, который сугубо по конъюнктурным соображениям, дублировал чужую информацию лишь для того, чтобы перечень принятых мер выглядел повнушительней, и на вопрос проверяющего: «Что сделано по розыску?», можно было в том числе ответить: «Сориентировано взаимодействующее подразделение погранвойск».
Сергей, естественно, особо в ориентировки из местного отдела не вчитывался, но в этот раз, его внимание привлёк последний пункт. Судя по размеру, такого в шифровке из округа не было. Обе содержали информацию о розыске кассира совхоза имени Ленина под Кулябом, пропавшего с зарплатой работников, двух солдат, сбежавших из воинской части в Ташкенте, и одного бойца мотострелкового полка, попавшего в плен к душманам где-то в районе Пули-Хумри. Исполнители обоих телеграмм явно не заморачивались и просто перепечатали слово в слово текст из документа, полученного по линии областного КГБ. С одной лишь разницей – в телеграмме из округа не было последнего пункта: «04.09 с.г. в г. Мазари-Шариф (ДРА) совершён теракт, в ходе которого погиб губернатор приграничной с СССР провинции Балх. Органами безопасности ХАД Афганистана разыскивается подозреваемый в его совершении: мужчина средних лет, рост… глаза голубые, волосы светлые, по национальности, предположительно памирец или выходец (житель) горного Бадахшана».
Кузнецов прочёл описание повторно. Фотопортрет Али был составлен идеально. В животе сразу похолодело. ХАДовцы до Ассасина не дотянуться точно. А вот в Союзе… лишь бы не сделали из него расходный материал, дабы замять возможные подозрения в причастности Москвы, или исключить их возникновение вовсе. В принципе, не в практике советской политической, да и пограничной разведки, была вербовка одноразовых агентов. Во время Великой Отечественной такие случаи происходили, но, как правило, всегда и сотрудник, и сам агент, прекрасно осознавали, что выполняемое задание – это билет в один конец. Но то, война на выживание, а самопожертвование в здоровом обществе – норма. Сейчас же, каждый негласный помощник приобретался тщательно, и разведчик, позволивший намеренно подставить источника под удар, долго на оперативной работе не задерживался. Да и подобный цинизм, вопреки ореолу, создаваемому вокруг
