люди из Ровно дозвонились в Брянск до своих строгих коллег: «Националисты оскверняют памятники Кузнецову (Герой Советского Союза, разведчик-нелегал. – Н. Д.) и Медведеву. Пока сдерживаем. Но приезжайте. И скорее, скорее!»
Быстро отправили транспорт в Ровно. С трудом, но вывезли в 1991-м памятник Дмитрию Николаевичу в Бежицу. А земляки Кузнецова доставили его памятник на Родину в Талицу Свердловской области. Эвакуировали Героев с чужой временно оккупированной чужими территории. Вот такое продолжение того самого незаконченного боя с бандеровцами. Чекист и партизан, Герой Советского Союза Дмитрий Николаевич Медведев не погиб в дни войны, даже когда гибель была неизбежна. Выжил и сегодня.
«Митя» навел на фашистов страха
В 40 лет с небольшим грозу шпионов и контрабандистов, почетного работника ВЧК Медведева после двадцати лет оперативной работы уволили из органов. Был честен, строптив, презирал людей, выносивших приговоры невиновным.
И как бы ни менялось название спецслужбы, в которой служил Медведев, из поколения в поколение передается как невиданное событие поступок, совершенный Дмитрием Николаевичем в марте 1938 года. Тогда он был вызван в Москву и по всем правилам большой неправедной игры должен был быть из этой игры выведен: арест, тюрьма. И прямо на вокзале Медведев объявляет «смертельную голодовку», требуя передать свое письмо Сталину и наркому Ежову. Все приводимые в этой главе письма Медведева и рапорты о его работе на временно оккупированной территории привожу с копий писем Героя, переданных мне из Брянского музея Медведева.
«Генеральному Секретарю ЦК ВКП(б)
Тов. Сталину
Секретарю ЦК ВКП(б) Ежову
От члена ВКП(б)
п/б № …
Д. Н. Медведева
Беспримерное издевательство надо мной со стороны антипартийных личностей из отдела кадров ГУГБ НКВД и из секретариата наркома, длящееся уже свыше полутора лет, из которых я семь месяцев без работы, вынудили меня объявить смертельную голодовку. С сего числа я объявляю голодовку, т. к. других средств у меня нет против нарушителей решений партии и советских законов.
Нет и не может быть через четыре месяца после решений январского пленума ЦК большего факта издевательства над честным, преданным партии и родине чекистом.
Нахожусь на Курском вокзале, в Центральном вестибюле, у портрета тов. Сталина».
Еще хорошо, что не посадили – не выслали – не расстреляли, оставили в партии. Три года прожил на подмосковной даче, изредка читая лекции для немолодых партийцев из одной с ним ячейки. Не знал Дмитрий Николаевич, что 25 июня 1941 года на заседании Люберецкого райкома его должны были из партии исключить. Публично высказался о неизбежности войны с фашизмом, о чем тут же донесли куда надо. Какая война, о чем этот паникер…
Но тут же грянуло, стало не до какого-то
