библией. Единственное исключение составляли дни съемок, когда приходилось концентрироваться на пугливых фермерах.
– Метеорологи недооценили масштаб надвигающейся катастрофы, – пояснил радиоведущий. – Вместо предсказанного крепкого шторма на крохотный остров с населением в две тысячи человек обрушился ураганный ветер со скоростью сто девятнадцать километров в час. К счастью, жители единственного города Сент-Энн не пострадали.
Я выхватила телефон из кармана пальто, написала сообщение маме и принялась листать новостную ленту. На одном видео десятиметровые волны налетели на пляж Брей, и вот фотография – дюны смыты, а дома вдоль Платт Салайн стоят частично без крыш и с выбитыми стеклами. Я искала в каждом новом сообщении название отеля «Последний герой», но его нигде не упоминали. Значит, можно надеяться, что он уцелел.
– Роуз, ты чего такая бледная? – осторожно спросил Джейми, сидевший рядом.
– Я выросла на Олдерни, – отозвалась я, вглядываясь в очередной видеоролик.
Картинка дергалась, но очевидными становились две вещи: на восстановление потребуются миллионы, а о рождественском туристическом сезоне, который приносит Олдерни основную часть годовых доходов зимой, не могло теперь идти и речи. Мой родной остров, где никогда ничего не меняется и десятилетиями главным событием года остается цвет платья очередной победительницы «Мисс Олдерни», оказался в бедственном положении.
Джейми придвинулся и взглянул на экран моего смартфона.
– Кошмар.
Так точно.
Три часа до Лондона я молчала, читала новости, безрезультатно звонила маме и гадала, насколько все на самом деле плохо. К сожалению, мне больше некому было звонить. Покидая Олдерни много лет назад, я оставила за спиной не только остров, но и всех олдернийцев.
Первая волна паники схлынула, и я вспомнила негласное правило, известное каждому телевизионщику: чем сильнее раздута трагедия, тем выше рейтинги. Реальное положение дел можно узнать только на месте.
– Роуз, сообщают, что пострадавших нет, – напомнил Джейми, когда мы выбрались из машины у телестудии, и мягко похлопал меня по плечу.
В этот момент на экране моего телефона, который я не выпускала из рук, наконец отразилась фотография мамы.
– Мам, как ты? – Мой голос был неестественно высоким и сорвался на последнем слове.
– Все хорошо, милая, все в порядке, – зашептала мама. – Нам не так сильно досталось, крыша только подтекает в паре мест. Но все хорошо, не волнуйся.
Мама всегда старалась казаться сильной, поэтому я переживала, что крыша «Последнего героя» не подтекала, а попросту отсутствовала.
– Черт с ним, с отелем. Ты как?
– Нас, островитян, ветром и волнами не напугаешь, – тихо хихикнула она.
На другом конце провода послышались шаги и недовольное ворчание. После небольшой паузы я решилась спросить:
– Как папа?
– Злится,
