времени на сборы? – Светлана было направилась к шифоньеру и тут же остановилась: – Элиз… Можно я буду называть вас так?
– Можно. Только лучше не на «вы». Все-таки я – не какая-то старая швабра и у нас есть одно, но очень важное общее, – видя замешательство на миленьком лице актрисы, баронесса рассмеялась и пояснила: – Очень важное общее – это Алекс. Мы вдвоем – его любовницы. При другом случае могли бы выцарапать глаза друг другу, но все повернулось так, что нам полезнее принять наше взаимное положение и даже дружить.
– Да, я согласна, – Ленская кивнула, открыв створку шифоньера. – Вот что хотела сказать: у меня завтра после обеда репетиция здесь, а потом спектакль. Как мне быть?
– Очень просто, – отозвалась Элизабет. – Наплевать на это. Забыть. И не появляться здесь до возвращения Алекса. Это самое лучшее, что я могу предложить. Но если тебе дела театральные так важны, то я могу сопроводить тебя, подстраховать на случай появления твоего Голдберга. Только предупреждаю, возвращаться сюда крайне нежелательно. Кстати, расскажи мне о твоем недруге и всем, что между вами случилось. Как вообще такое могло выйти, что к тебе – женщине самого графа Елецкого – посмел пристать какой-то ублюдок? Он что настолько смелый или настолько идиот?!
– Так вышло… Я собиралась расстаться с Сашей… – Ленская сняла с вешалки платье, аккуратно свернув, положила в дорожную сумку поверх джан. Ей не хотелось изливать душу мало знакомой англичанке, но та ожидала пояснений, и следовало что-то говорить. – В общем, я провела с Сашей последнюю ночь, вернее вечер любви. Это было как раз после последнего экзамена. А потом сказала Саше, что собираюсь с ним расстаться. Мне было очень тяжело решиться на это, и чтобы стало чуть легче я позволила Артуру Голдбергу ухаживать за мной.
– Ты что совсем дура?! – Элизабет даже вскочила с дивана и в раздражении подошла к окну. – Сама решила расстаться с Алексом?! Решила променять его на какого-то Голдберга?!
– Нет, не променять, – Ленская замотала головой. – Но ты права: я была дурой. Только сейчас начинаю это понимать. Мне не хватило терпения всякий раз долго ждать Сашу. Это очень-очень трудно и хотела оборвать свои мучения. Правда тогда я еще не думала, что может все повернуться много хуже, – заламывая руки, Ленская хрустнула пальцами. На лице ее отразилось страдание и это вовсе не было актерской игрой.
– Теперь для тебя «Саша» это? – Элизабет выдвинула приоткрытый ящик тумбочки и достала дилдо, который случайно заметила там. Похлопывая им по ладони, продолжила: – Или все-таки Голдберг взял тебя?
Ленская не успела ответить. Послышались торопливые шаги, дверь распахнулась на пороге появился Артур Голдберг.
Глава 5
Страстные игры с дилдо
– Пожалуйста, не мучай так себя! – попросил Евклид Иванович, морща лицо и глядя на дочь с состраданием. – И подумай, может лучше переехать ко мне. Талия, хотя бы на время! Поживи у меня, пока не вернется Мышкин! –
