и риск. Не идти же усталой на девятый этаж? Увольте. Такой «здоровый образ жизни» совсем не по мне. С жутким скрипом лифт спускается на первый этаж. Захожу, сразу же взглянув на себя в зеркало. Оно тут новое, единственное, что заменили недавно. Ещё полгода назад было старое, разбитое, покрытое по краям наклейками полуголых девиц со времён «Виагры» и «Блестящих». В детстве я жуть, как хотела быть на них похожей.
И что теперь? С отражения на меня смотрит красивая, ухоженная светловолосая девушка с серо-голубыми глазами и пухлыми губами. Уже не Настька, а почти Настасья Сергеевна. Без неровной чёлки, пирсинга под губой, несуразных очков и мешковатой одежды. Совсем другая, но до сих пор неудачница в любви.
В школе парням не нравилась. После поступления времени особо не было и отношения не длились больше двух недель. А в последнее время, я просто бежала из отношений, находя в ухажёрах даже минимальные недостатки. А всё потому, что они – не он. Моя первая, чёрт его дери, любовь. Любовь, которая разбила мне сердце.
Хмыкаю своему отражению. С опаской уставляюсь на лифтовую дверь и кнопки этажей. Божечки, молю, пусть хотя бы завершение этого дня произойдёт без происшествий, и я не застряну тут! В ответ дверь уставляется на меня застарелыми и совсем свежими надписями. Над кнопками чёрным маркером размашистым почерком выведено всем известное слово из трёх букв. А для тех, кто не умеет читать и предпочитает картинки, рядом располагается вполне анатомически достоверный рисунок. Вот же, «художники»! Ещё утром этого не было. Что б у тебя, Пикассо фигов, этот самый орган отпал!
Тянусь, чтобы нажать кнопку девятого этажа и двери со скрежетом закрываются. И тут же разъезжаются опять, открывая мне вид на знакомого человека, которого я точно не ожидала увидеть.
Нет, нет и ещё раз нет! Лучше бы в лифте застряла на всю ночь, чем снова столкнуться со своим неуравновешенным и опасным соседом, ещё и в таком непрезентабельном виде!
Глава 2.
Он заходит в кабину, а я, задевая его плечом, пытаюсь выйти из лифта. Но, Золотарёв резко хватает меня за предплечье и удерживает, позволяя дверям с громким хлопком закрыться.
– Чего такая недовольная, Журавлёва, м? – как ни в чём не бывало, спрашивает мой худший кошмар, зажравшийся мажор, главный враг и по совместительству сосед по лестничной клетке Демид Золотарёв, который не появлялся тут почти год.
– Тебя вновь увидела, – фыркаю в ответ. – Отпусти меня немедленно!
– И что тебя так огорчает, Птичка? Наоборот, радоваться должна!
Наглости соседу не занимать. Ничего не изменилось.
– Не дождёшься, козёл!
Скотиняка такая, всё настроение испортил! Пожалуйста, просто исчезни из этого лифта, прошу тебя, как никого и никогда ни о чём не простила. Исчезни в свою Москву так же, как год назад! А лучше, просто не появляйся тогда и не наследуй квартиру от двоюродной бабки! Даже его голос вызывает гневную дрожь по всему телу.
Не
