С другой стороны, невозможно вести себя иначе, боясь людей и не зная самого себя. Ну ладно, Федя выкарабкается, я в него верю и всевозможными способами готов помочь.
Стоит какая-то непонятная погода, и куртку с кофтой не наденешь, ведь жарко, и от хождения в одной футболке неприятно знобит. Ещё парочка недель, и листья съедят зелёный цвет, изрыгнув жёлтый и красный. Неподалёку от входа в парк лежала бродячая собака. Нежилась под последними тёплыми лучиками солнца и жадно грызла голубя. По её виду можно было сказать, что она ест впервые за долгое время: ребра, кажется, готовы были разорвать кожу, позвоночник страшно выпирал, как у монстра из русского фольклора, а глаза… Во взгляде распознавались необычно глубокие для собаки эмоции. В них преобладал животный голод, который, пережив лишь единожды, запомнишь до конца своих дней. Также можно было разглядеть радость от насыщения, жадность, смешанную с напускной злобой и грустью. Ох, печаль её была огромна.
Возникает такое чувство, будто её предали, выкинули из дома на растерзание мира. И вот это неприученное к жизни на улице создание слоняется по миру без цели и смысла, стремясь выжить. И всё же, она приспособилась, смогла найти себе пропитание. Её желание жить превзошло голубиное, поэтому он умер, а она смогла прожить ещё один день. Хоть и грустно наблюдать за подобным положением дел, но что я могу сделать? Это естественный отбор. Сильный пожирает слабого. Нельзя изменить законов мироздания, но можно к ним адаптироваться. Так и в обществе, если не сможешь приспособиться, то падёшь в бездну, а если нет желания продолжать бороться и жить, в ней же и останешься до своей никчёмной гибели.
Вдалеке показался невысокий размытый силуэт. Как только он стал чуть ближе, стало понятно, что это девушка, блондинка. Ещё несколько шажков в мою сторону и черты лица можно было различить: ни гадкие, ни некрасивые, ни выразительные, ни неприглядные. Что мне действительно в нём нравилось, так это пышные ресницы, тонкие брови и веснушки. В целом, ничего особенного, но для моих целей, о которых лучше промолчать, пойдёт.
– Приветики, Кать. Как дошла?
– Нормально, мне то идти сюда всего-ничего. Кирилл, а ты как добрался, без происшествий? И прости, что припозднилась, надо было срочно завершить дела по дому.
– Да ничего, я сам пришёл недавненько. А по поводу того, как добрался… Если не считать пересадку с одного душненького и заполненного автобуса на другой, то проехался вполне неплохо, будто бы сходил одновременно в баньку и тренажёрный зал. Правда, качал только руки… Ладно, это не важно, главное, что 30 минут пролетели незаметно, а также, что смогли встретиться.
– Ой, а ты не говорил, что ехать так далеко. Разве ты не живёшь поблизости? Помню, писал что-то подобное.
– Ну, недалеко – это понятие относительное, вот в другой город я бы не поехал, а в соседний район могу добраться без проблемок. Да и пусть, мне не трудно, а тебе приятно. Если что, готов хоть каждый день приезжать. Кстати, о приятном, – с этими словами я начал перебирать набитый всякими всячинами рюкзак, – Держи этого милаша.
– Ой, спасибочки за медвежонка. Только мне некуда его положить, придержи пока плюшевого
