ей человека. Ладно, с этим разберемся, в любом случае, без материальной поддержки с моей стороны Глаша не останется.
За изучением доставшихся в наследство документов, не заметил как на улице наступили сумерки. С песнями под гармошку и шутками-прибаутками мимо моего дома проследовала к месту традиционного ночного гульбища толпа молодежи.
– А я свою любимую,
Из могилки вырою,
По спине похлопаю,
Поставлю сверху жо…олтый крест…
Звонкий задорный голос Артемия Коржова ни с каким другим не перепутаешь. Удивительно, как его еще не охомутала, какая-нибудь красна девица из тех, кого он лишил невинности, иными словами, целостности девичьей плевы. Хотя женщины по своей натуре народ практичный и прекрасно понимают, что не со всеми приятными и неугомонными любовниками можно заводить семейные отношения. Перепихнуться к взаимному удовольствию – одно, а вот век вековать с блудливым мужиком – совершенно иное. Так что семейная жизнь еще долго будет обходить стороной Тёмку Коржа, ибо, повторяюсь, бабы не дуры.
Вообще-то, дела молодежные сегодня меня не особо интересуют. Тусуются, и пускай себе тусуются по старинке по-деревенски под гармошку, гитару и бубен с традиционными разборками с парнями из соседних сёл, не побоявшихся прийти на вечёрку. Сегодня меня ждет одно интересное дельце. Если кто-то считает, что я забыл о трофеях снятых с покойного старосты и сопровождавшего его мага, тот глубоко заблуждается. Я ждал, когда вся эта бодяга с их поисками подойдет к своему безуспешному завершению. Вот теперь, после того, как было официально объявлено о пропаже без вести Василия Николаевича Саврасова и его гостя из Тобольска Евграфа Евграфовича Заболоцкого-Рюмина, у меня появилась возможность более конкретно ознакомиться с содержимым прикопанного у корней приметного деревца пластикового пакета.
Дождавшись наступления темноты, я вышел из дома, затем садами и огородами направился к недалекому лесочку. Далее по знакомой тропинке вышел в нужное место на берегу Тюменьки. Разделся, и с разбегу бросился в реку. После жаркого солнечного дня вода в реке что парное молоко, практически не холодит кожу. Несколькими мощными гребками преодолел разделяющие берега семь-восемь десятков метров. Долго заниматься поисками не пришлось, поскольку имею абсолютную зрительную память, да и деревце дюже приметное. К тому же, даже закопанные в землю магические артефакты, снятые с тела Заболоцкого-Рюмина, ощущались моими магическими сенсорами на приличном расстоянии.
По привычке, вбитой в мою подкорку на уровне рефлексов еще во время обучения в военном училище, убедился, что рядом с ухоронкой никто не устроил засаду и не напихал сканирующих устройств. Выкопал пакет подвернувшейся под руку сучковатой палкой. Распаковывать тут же не стал – сделаю это на своем берегу, а с правого лучше побыстрее убраться. Не то чтобы я уж очень опасаюсь здешних тварей,
