предложите, уважаемый? – преувеличенно громко спросил он.
– Не я командую операцией.
– Очень удобно. А мнение ваше спросить хоть можно?
– Можно. Мы что-то упустили.
– Надо же, какая новость…
Но Артем имел в виду, что стало очевидным – могущество Неизвестного лежит за пределами обыденного опыта. Они должны обратить внимание на связи, которые прежде считали маловероятными или надуманными. Неизвестный стал фантастичнее, но вместе с тем яснее. Возможно, где-то была обронена подсказка, только раньше она ни с чем не соединялась. А вот с человеком с жабрами – вполне. Не прощаясь, Артем ушел.
– Ну а вы какого черта сидите? – обратился генерал к потерянным полицейским с окраины. – У вас дел в районе нет?
Проку от Леры с Хайруллиным теперь, когда задержание сорвалось, точно не было, и никто не вступился за них. Они выбрались из опорного пункта и, потеряв друг друга, пока пробирались через заслоны, своими дорогами направились по районным делам.
…От генерала Макарова требовали отчитаться, дать комментарий кремлевскому пулу корреспондентов, прибыть на совещание, разблокировать Никитский бульвар, немедленно поймать чудовище. Но ругань прекращалась, когда бранящийся видел кадры с распахивающейся для дыхания шеей. Всех охватывало чувство, испытанное Артемом: вдруг подступивший мрак, в котором даже привычное принимало фантастическую форму.
Приехал армейский генерал – похоже, кому-то еще пришла в голову идея Хайруллина; но вызвать боевых роботов никто так и не решился. Приехал заместитель директора ФСБ, коротко спросивший об обстановке и отступивший за ширму. Приехали два министра, ненужных здесь. «Я попрошу удалиться лиц, не входящих в штаб операции», – лязгнул Макаров. Приехал генпрокурор, ставший по привычке навязывать свое мнение полицейскому чину. «Я правильно понимаю, что теперь здесь распоряжаетесь вы и результат операции переходит под вашу ответственность?» – осведомился Макаров. Пока он, как атлант, удерживал навалившиеся на него ведомства и ветви власти с их чугунными плодами, люди на земле могли работать, не ощущая давления.
Поднялись дроны; просканировав дом, Неизвестного они не обнаружили. Сперва аппараты были настроены на тепловое излучение; не сразу кто-то сообразил внести поправку на то, что их цель, вероятно, могла остудить себя или спрятаться возле нагретой на солнце шторы. Однако и в других спектрах найти его не удалось.
Вокруг дома, в чьей тени начало мерещиться зловещее присутствие, все пытались убедить друг друга, что Неизвестный исчез: превратился в летучую мышь, прошел невидимым, провалился к себе домой – в преисподнюю. Генерал Макаров повидал слишком много зла, чтобы позволить себе богатое воображение, и не участвовал в мифотворчестве. Старый жилой дом со всеми его коммуникациями предоставлял достаточно нор, чтобы затаиться.
Решили вытаскивать разбитый спецназ, не установив местоположения противника. Все происходило
