странная телеграмма из Лоренсу-Маркеша. Читайте, Юрий Анатольевич. Боюсь, что в этот раз Семецкого на самом деле убили.
Я взял и прочёл вслух, вставляя предлоги и не озвучивая знаков препинания: «Юрий убит. Информация подтверждена. Ашот пропал без вести. Возвращаемся обычным путём. Предполагаю продолжение прошлогодней истории. Передайте Ю.А.В. быть осторожнее. Генри»
Наталья всхлипнула.
– Да полно, милая! Семецкого уже столько раз убивали, и ничего, выкрутится и на этот… – я не смог договорить под их взглядами, замолк.
– Юра, ты обратил внимание, что мистер Хамбл написал о «продолжении прошлогодней истории»? На нас тогда напали. И Свирский, судя по бумагам, работал на англичан. А теперь Семецкий убит англичанами, но телеграмму адресуют не тебе. И даже не в штаб. Её прислали Артузову, как частному лицу, понимаешь? Похоже, у твоего друга Генри были серьёзные основания подозревать, что телеграммы в твой адрес читают.
– Если мистер Хамбл прав, то против нас всех объявлена война. А мы к ней не готовы! – развил тему Кирилл Бенедиктович.
Нет! Чёрт, не хочу! Захотелось начать бить посуду и крушить мебель! Собой я готов рисковать, но в прошлом году эти суки собирались похитить мою жену! А теперь убили… Чёрт, да чего притворяться перед собой?! Не подчинённого, друга моего они убили!
И тут я увидел, как смотрит на меня Натали. В девичестве Ухтомская. Так, как в их роду жёны веками смотрели на мужей, провожая их на войну. Не хочется, страшно, могут убить, но долг, вот ведь чёрт его побери! – долг перед страной, перед предками, перед верой православной заставлял этих женщин не просто отпустить, а благословить мужа в поход. А самим держать тыл, чтобы мужьям было куда вернуться.
Из мемуаров Воронцова-Американца
«…А дальше, как говорилось в моём будущем, „мы посовещались, и я решил!“ Решил, что мы с Артузовым немедленно выезжаем в Одессу, встречать Генри Хамбла и остатки команды наших добровольцев. Прежде всего, надо было разобраться, что там случилось. И уж если выяснится, что Семецкий убит англичанами не как волонтёр, воюющий за буров, а как член моей команды и начальник охраны, вот тогда нам придётся заново пересмотреть всю тактику и стратегию…»
Одесса, 10 ноября (23 ноября) 1900 года, пятница.
– Юрий Анатольевич, вы же знаете, я вас очень уважаю! Но почему вы выбрали-таки для прийти к мине, когда до шаббата осталась пара часов? Или вы думаете, старый Рабинович недостаточно ещё прогневил Создателя?
– Мы успеем. С запасом. Сначала послушайте мистера Хамбла.
– …Семецкий и ещё один парень из нашей группы, Ашот, к месту сбора не явились. Луис Бота лично знал и уважал Семецкого. Он отдал распоряжение узнать судьбу Юрия. Выяснилось, что группа английских кавалеристов захватила какого-то раненого иностранца и везла его в Преторию. По дороге они остановились в деревушке местных негров из племени цвана. Что там случилось, не до конца ясно. Но
