не затянется никогда.
Я ушла к ручью. Больше часа отдавала камню свою боль. Боль была не только душевная, но и физическая. Сердце буквально разрывалось на куски. Я не могла дышать.
Внезапно в голове зазвучали бабушкины слова: «Ты должна жить, ты должна стать счастливой. Девочка моя, ты слышишь? Ты все сможешь, ты сильная! Живи, обязательно живи счастливо. А мы будем сверху смотреть на тебя». Она действительно произнесла эти слова, когда была в больнице. Я тогда уснула у ее кровати. Утром ее не стало.
А за полгода до этого умер дедушка. У нас с ним был свой особый мир, в который мы никого больше не пускали. Дедушка привил мне любовь к литературе и живописи, мы ходили в театры и музеи, часами обсуждали книги и картины, читали друг другу стихи. Наш с дедушкой мир умер вместе с ним.
За полтора года я потеряла дедушку, бабушку и маму. Все сразу потеряло смысл – моя любимая работа, моя карьера. Зачем все это? Зачем, если я уже не смогу свозить маму в кругосветное путешествие, о котором она мечтала? Зачем, если я не смогу сходить с дедушкой в музей?
У меня остался папа. Он старался как мог меня поддержать, но у него не было сил даже на то, чтобы выстоять самому. Папа так любил маму, что его не стало вместе с ней. Мама была смыслом его жизни, источником радости. Его мир рухнул, и он так и не смог выбраться из-под обломков.
Воспоминания обрушились на меня лавиной. Я перестала их контролировать. Только сильнее сжимала камень в руках. Потом опустила его в воду. Вода была ледяная, но я не чувствовала холода.
Вообще ничего не чувствовала, кроме пронизывающей насквозь боли. Боль сжимала сердце. За последние месяцы я уже сроднилась с моей болью, но где-то в глубине души чувствовала, как отчаянно хочу научиться жить без нее.
Я отдавала боль камню и снова опускала его в ручей. Бесконечно много раз. И вдруг почувствовала, как что-то во мне начало меняться…
Надев на шею камешек, я вернулась в монастырь, взяла кувшин и пошла за водой. Снова нахлынули воспоминания. Мне восемь лет. Я учусь прыгать с трамплина на лыжах, но ничего не получается.
– Сколько раз ты попробовала прыгнуть? – спрашивает меня папа.
– Около десяти, – говорю я.
– Если ты попробуешь сто раз и у тебя все еще не будет получаться – вот тогда можешь больше не прыгать, – говорит папа.
У меня тогда получилось, причем не с сотого раза, а гораздо быстрее. Но папин совет я запомнила на всю жизнь, и он часто помогал мне не сдаваться и идти к цели.
Почему я именно сейчас вспомнила папины слова?
Какая у меня сейчас цель? Исцелить душевную боль и научиться жить заново. Знаю-знаю, шансов мало, точнее, один на миллион. Но он все-таки есть. Я ведь неслучайно оказалась в этом особенном месте рядом с просветленными людьми, обладающими древними секретами. Значит, надо пробовать!
В тот
