не торопясь ходили кони,Шатры цыган стояли будто бы стога.
И старый вяз склонился низко, как в поклоне,
И на земле лежала ветка, как рука.
«Хорошо костер горит, искры разлетаются…»
Хорошо костер горит, искры разлетаются.
Цыганенок молодой с матерью прощается:
«Ты мне слов не говори, песню спой прощальную,
Ты меня благослови на дорогу дальнюю.
Понапрасну не страдай, а как солнце выглянет,
Лучше сыну погадай да скажи, что выпадет.
Завтра сяду я в седло, на лошадке палевой
Я уеду далеко, и не уговаривай».
Он уехал, ускакал, лишь подковы цокали.
Он и сам еще не знал, близко ли, дале́ко ли.
Мать гадала много раз, ну а после плакала.
Будет сын мой конокрад – повидает всякого.
«С крыш еще едва лишь капает…»
С крыш еще едва лишь капает,
Снег хрустит еще к ночи.
Знаю, скоро мать состряпает
К новой Пасхе куличи.
И, по старому обычаю,
Накрывая стол, вздохнет,
Распечатает «Столичную»
И отцу и мне нальет.
⠀⠀Припев:
⠀⠀Боже, Боже, Святый Боже,
⠀⠀Отче наш, иже еси.
⠀⠀Все ты видишь, все ты можешь,
⠀⠀Ты нас, грешников, прости.
А сама пригубит только лишь
И, рукою замахав, скажет:
«Тьфу, какая горькая!»
И к губам прижмет рукав.
И, слегка порозовевшая,
Будет тут же, как юла,
На минутку не присевшая,
Суетиться у стола.
⠀⠀Припев
На стене висела рамочка
И гардина над окном.
Дорогая моя мамочка,
Это было так давно!
С крыш еще едва лишь капает,
Снег хрустит еще к ночи.
И жена опять состряпает
К новой Пасхе куличи.
⠀⠀Припев
ГУСАРСКАЯ ПЕСНЯ
Конь буланый заржал, я сдержал натянувшийся повод.
А он глазом косил и вдруг встал у тесовых ворот.
Значит, снова судьба подарила мне маленький повод,
Чтобы свидеться с той, что давно в моем сердце живет.
Я пройду через двор, пес знакомый хвостом завиляет,
Белый снег захрустит. На крыльце я оставлю звон шпор.
Золотой позумент на плече при свечах засияет,
И в бездонных глазах я увижу любовь и укор.
⠀⠀Припев:
⠀⠀Ты прости, не кори за гусарские наши забавы,
⠀⠀Сколько выпито вин, сколько кони стоптали подков,
⠀⠀Сколько верных друзей полегло на просторах державы,
⠀⠀За которую пасть каждый снова и снова готов.
Расстегну доломан и к стене свой клинок я поставлю,
Ты ведь знаешь, тебе только с ним я в бою изменял,
И к тебе подойду, только ус поседевший поправлю,
И подумаю вдруг: ну за что ж ты так любишь меня?
Здравствуй,
