демонам Глубин? Тут, скорее всего, вернее сказать – не он её отдаст, а боги заберут. Так будет правильнее. Но почему бы тогда им не убить его сразу? Хотят насладиться страданиями? Или намекают на то, что он будет умирать медленно, превращаясь в растение, теряя разум и самообладание на глазах у родных и близких? Читать такие намёки у девушки не было ни желания, ни возможности.
Мать реагировала очень болезненно, и никакие объяснения Миланы тут не действовали. Эмилия была уверена, что её сын сходит с ума. Флаури иногда сам пытался успокоить маму, хоть и не понимал, что именно её расстроило. Полуэльфийка тут же старалась подхватить ситуацию под свой контроль, освежая память друга.
Сам же Эрве чувствовал, что в нём живёт некая потусторонняя сущность, пытающаяся с каждым днём откусить ещё больший кусок его и так нарушенного сознания, словно те твари, что, по словам Валмалинора, прогрызают себе дорогу в Эруад и однажды ворвутся на его просторы, уничтожив всё живое и забрав невинные души его обитателей на тёмную сторону.
Клятву своего бога Флаури воспринимал не больше, чем пустое обещание, о котором Валмалинор наверняка уже забыл, произнеся в гневе. Однако в глубине души иногда всё же всплывали картинки чудовищной битвы где-то на сумрачных просторах вселенной с бесчисленным множеством кровожадных монстров.
– Ты в порядке? – повторила Эмилия, положив ладонь на плечо сыну.
– В полном, – улыбнулся, наконец, Флаури и обнял мать. Они с надеждой и гордостью смотрели на угасающий закат. Там, в столице, по ним так же скучает Джорджио, которому не суждено беззаботно проводить счастливые минуты с семьёй.
Джорджио отправился в Хлаубен вместе со свитой короля Фаррогота. Посыльные не раз приносили Эмилии весточки от сына. Слава Фар-Фалиену, с ним всё было в порядке. Правда, в нынешнее время молиться богам в храмах и церквях люди не спешили, ведь Флаури по прибытии из Срединных земель во всеуслышание заявил о коварстве и предательстве Высших Сил. Некоторые в тот момент сочли его речи святотатством, но открыто противопоставлять себя Эрве никто так и не осмелился. Они по-прежнему ходили на службы и верили в благие цели своих покровителей.
Тимбертон прекрасно понимал, что среди людей обязательно найдутся те, кто решит поставить под сомнение правду мироздания, утверждения о Фаалтарде и угрозе уничтожения мира. Всё же Эрве людей добился необходимых мероприятий для повышения обороноспособности городов – военному ремеслу детей стали обучать лет так с тринадцати-четырнадцати, чтобы через два-три года они могли стоять в строю с оружием в руках, а не быть хлюпиками-неженками, разбалованными материнской любовью.
Указ короля о службе породил бурю недовольства среди простого люда. Никто не желал отправлять своё дорогое, зачастую – единственное чадо в грязные казармы к бездушным и суровым командирам. Все прекрасно
