style="font-size:15px;"> Это также подтверждается на практике: новички в начале испытывают отвращение к усердной работе, и мы не будем углубляться в причины этого. Но им очевидно, что они отвергают усердие и надежность, и если не будет другого стимула, они становятся небрежными. Таким образом, очевидно, что они отвергают усердие не только потому, что испытывают отвращение к нему; но также это отвращение продолжается до тех пор, пока мы судим о усердии в контексте этого представления о зле, и пока не появляются другие причины, которые могут изменить наше мнение или отвлечь наше внимание от этого.
§.593. Понятие смешанного блага.
Когда мы воспринимаем какую-либо вещь как хорошую, в это представление о добре входят удовольствия, которые мы испытываем от этой вещи или которые мы ощущали ранее вместе с ней. Когда мы воспринимаем вещь как хорошую, наше воображение также восстанавливает образ удовольствия, которое мы уже испытывали, будь то от этой вещи или в сочетании с ней (§. 104). Эта идея может быть представлена в том виде, в котором мы её восприняли, и это могло происходить как долго, так и часто (§.107). Мы также можем вспомнить это благодаря памяти (§. 175), и таким образом мы осознаем, что ранее испытывали это удовольствие от этой вещи или вместе с ней (§.173). На самом деле удовольствия, которые мы получаем в разное время от этой вещи или вместе с ней, воспринимаются в соответствии с гипотезой. Поскольку ты сосредотачиваешь всё внимание на вещи, по этой гипотезе нет причин, по которым одна память должна быть важнее другой, и, следовательно, все они должны восприниматься одновременно. Поэтому, когда несколько удовольствий воспроизводятся одновременно и не различаются, они формируют некое смешанное понятие (§. 39). Люди, которые основываются на своих чувствах и согласны с понятием смешанного блага (§.54), делают вывод о добре, исходя из того, что получают удовольствие от этого (§. 561). Таким образом, это смешанное понятие, которое включает удовольствия, полученные от данной вещи или ранее воспринятые из неё, является той самой идеей, с помощью которой мы представляем эту вещь как хорошую. Следовательно, когда мы воспринимаем вещь как хорошую, в понятие блага входят удовольствия, которые возникают из этой вещи или были восприняты вместе с ней ранее.
Тем не менее, это становится очевидным лишь после опыта, если вы умеете развивать неясные идеи, чтобы ясно увидеть, что они содержат. Представим, что Тиций смотрит на вино в стеклянном бокале; его память будет наполняться удовольствиями из разных моментов, частично от вкуса вина, частично от разговоров с гостями или по другим причинам, которые он воспринимает между глотками. Когда же нужно объяснить, почему глоток вина считается хорошим, вы заметите, что можно привести то одну, то другую причину, в зависимости от того, на какую конкретную деталь он направляет своё внимание (§. 109). Более того, вы обнаружите, что несколько причин могут накапливаться, иногда не совсем согласуясь друг с другом, в зависимости от того, как внимание последовательно
