tle>
«Каждый из нас носит в себе материал по крайней мере для одной книги»
Алан Милн
Память каждого человека хранит массу информации о людях и событиях, безусловно, представляющую определенный интерес. Но, как правило, даже яркие образные воспоминания интересны узкому кругу лиц: родственникам, одноклассникам, сослуживцам и просто общим знакомым. Люди и события стремительно утрачивают злободневность, а затем уходят в прошлое и представляют интерес лишь для архивистов, краеведов и узких исследователей. А чаще бывает по-другому: «Воспоминаний много, а вспомнить нечего» (И. С. Тургенев «Отцы и дети»).
Кому же могут быть интересны мои записки?
В первую очередь следователям. И не только начинающим. Полагаю, что интересны они будут и для прокуроров, и судей. А также всем, кого интересует неординарность совершенных преступлений, психология их совершения и особенности расследования. Ни в коей мере не претендую на лавры Анатолия Безуглова, сегодня почти неизвестного, и, тем более, уже забытого, Льва Шейнина. Большинству читателей эти имена ничего не говорят, а ведь их почти документальные повести были популярны. А «Настольная книга следователя» под редакцией бывшего следователя по особо важным делам Л. Шейнина, смею уверить, и сегодня во многом актуальна не менее трудов нынешнего главного следователя страны, о работе которого следователем данных я найти не смог. Опыт практика, думаю, представляет интерес. Не могу не касаться низкого уровня следствия и причин недоверия граждан к правоохранительной системе. Избегая упреков в амбициозной предвзятости и односторонности, использую цитирование и высоких должностных лиц, и людей, чья компетентность и квалификация не вызывает сомнений. И, конечно, выдающихся русских юристов.
О Великой отечественной войне написаны Гималаи мемуаров и воспоминаний. Что можно добавить к ним? Родившимся после войны она была, что называется «вчера». Ее участники жили и работали рядом, но не очень охотно и скупо её вспоминали. Мне повезло: уступая настойчивым просьбам, отец, увлекаясь и почти забывая о возрасте слушателя, рассказывал о войне. Рассказывал то, что не принято было рассказывать на официальных встречах. И передо мной, ждавшим рассказов о смертельной опасности и победных маршах, о ежедневных подвигах и славе, представала совсем другая война. Война, как тяжкий ежедневный труд, без выходных и праздников, где смерть была обыденна и повседневна. Фронтовые будни и быт без всяких прикрас. Рассказы отца врезались в детскую память. Ими и хотелось бы поделиться.
Стихи пытаются писать и пишут многие, даже вполне солидные люди. Большинство пишет «для души», не посягая на Парнас. Иногда получается что-то, вызывающее удовлетворение.
Об авторе.
Родился в г. Балашове в 1952 году в семье учителей. С 16 лет работал шлифовщиком на заводе автотракторных прицепов (машзаводе). Десять лет прослужил в армии. После окончания заочно Саратовского юридического института 15 лет служил в прокуратуре: помощником прокурора Романовского района, прокурором Воскресенского района, старшим следователем прокуратуры г. Балашова, 23 года работал адвокатом.
ЗАПИСКИ СЛЕДОВАТЕЛЯ
О следствии
«Ты – следователь. Будь осторожен в оценке доказательств, и ты
не ошибешься. Будь трезв в выборе и принятии версии, и она не
отведет тебя в сторону. Не увлекайся и не горячись, будь
беспристрастен, но не равнодушен. Не принимай на веру любую
догадку: из десяти догадок – девять ошибочны. Работай быстро,
без волокиты, но не спеши, не будь торопыгой, не комкай
следствие, не упрощай его. Не поддавайся слепо первому
впечатлению и не следуй слепо за первой версией. Иначе из
хозяина версии ты превратишься в её раба».
«Настольная книга следователя» ГИЮЛ 1949
Следователь – центральная фигура досудебного производства. Именно он предъявляет обвинение, и, следовательно, решает ключевые вопросы уголовного процесса: есть ли состав преступления и достаточно ли доказательств виновности подозреваемого. Результаты именно его работы становятся предметом поддержания государственного обвинения и рассмотрения судом. Нет предъявления обвинения – нет и судебного процесса.
Увы, процессуальная самостоятельность следователя в России весьма и весьма относительна. А при оценке недостатков и ошибок нашего правосудия, именно следователи становятся «мальчиками для битья». Даже в том случае, если беспрекословно выполняли негласные указания.
Не собираюсь утверждать, что раньше в следствии работали только безупречные
