Мия, – парень улыбается горничной, что смущает её ещё больше. – Не хотелось бы снова ощутить себя манекеном с биркой на шее.
Иронично замечаю:
– В прошлом году Клитию весьма впечатлил ценник твоего смокинга.
– Надеюсь, в этом она найдёт себе кавалера «подороже», – скривившись, Маркус еле слышно бубнит под нос.
– Если надеешься сегодня встретить прелестную даму, тебе придётся очень тщательно выбирать из скопища таких, как Клития.
Отчего-то хочется любым способом задеть самолюбие брата.
– Не беспокойся обо мне, – голос парня приобретает хладнокровный тон. – Я не тупой и не слепой. Свою даму разгляжу без твоей помощи.
Раздражённый, Маркус уходит. Переглянувшись с Мией, пожимаю плечами. Чувствую себя упрямой стервой. Не помню, чтобы когда-нибудь вела себя так.
Что происходит?
Отец не случайно выбрал для проведения своего торжества день летнего солнцестояния. Его энергии провоцируют переход душ на следующий уровень жизненного пути. Но если я продолжу в том же духе, грядущие изменения не принесут ничего хорошего.
Сонливость наваливается с новой силой. Желание принять горизонтальное положение оказывается непреодолимым. Оставляю Лену с Мией и направляюсь к себе. На автопилоте миную гостиную, засыпая на ходу. Остатков сил хватает на то, чтобы сбросить обувь, пересечь спальню и повалиться на кровать.
Наконец-то.
МАРКУС
Выделяться своенравием и упрямством для Авроры – обычное дело. Но ехидничать – это у неё что-то новенькое.
Да и за собой никогда не замечал, чтобы её комментарии хоть как-то цепляли. Сегодня это случилось впервые.
Пытаюсь понять, что меня так разозлило, но ответа не нахожу.
Шагаю обратно вниз в надежде завершить обед и улучшить настроение. Но, к досадному разочарованию, стол оказывается пустым и идеально чистым.
Желудок на это издаёт недовольные ругательные звуки. Я с ним полностью согласен.
Даже напроситься на трапезу не к кому – все домашние заняты приготовлениями к вечеру. Стащить что-нибудь с кухни тоже не получится – Рене за это покалечит половником. Остаётся занять себя чем-то на полтора часа и отвлечься от навязчивого чувства голода.
Отправляюсь в библиотеку. Огромное помещение занимает целое крыло особняка и два его этажа. Коллекция редких книг – особая гордость Глион-Шале. Виктор как-то пошутил, что он обокрал Ватикан для того, чтобы добыть нам учебную литературу. Странно, но мне показалось, это была не шутка. Брожу вдоль стеллажей. Рассматриваю корешки, угадывая по эфирному флеру, в какую эпоху и в какой стране был издан тот или иной том. Вскоре это надоедает. В секции художественной литературы выбираю Марка Твена. В библиотеке хозяйничает дворецкий Эдвард, и он не терпит, когда нарушают его порядок. Поэтому в каталоге на стенной панели отмечаю, какую книгу взял и в какой срок планирую её прочитать. За неделю, думаю, управлюсь. Потом будет
