знакомить, чтобы мне не было скучно.
Мы спускаемся, заходим в квартиру 27, и кого я вижу: того пацана и его маму. Но с тех пор мы дружим больше 30 лет, не то чтобы общаемся регулярно, нет, просто каждый из нас знает, что у него есть друг. У Сашки – я, а у меня – он.
С Саней у нас всё было общее. Наши родители дружили, покупали нам одинаковую одежду, особенного выбора тогда не было, и мы были почти что близнецами, даже оба были левшами, вместе пошли в 1-й Б, где из меня, настойчиво делали правшу. В этом же 1-м Б вместе начали курить, но после порки вместе бросили, принимались курить и в 3-м Б, но бросили по той же причине, что и первый раз, и через день обоим предстояло идти в десятый.
Отмечая очередной его день рождения, но последний в школе, настроение было скверное, а точнее – его просто не было.
За лето я здорово вытянулся, поэтому стал чрезвычайно строен и худ, как берёза. Никакие усилия в последующем сделать из моего тела что-то похожее на тело Арнольда или хотя бы физкультурника мне не удавались, а потом стали казаться невозможными. Этот факт меня удручал, но девчонки, ради чьего восторга я пытался это сделать, находили во мне что-то другое, непонятно что. Может быть, мои кудри, которые нервировали меня. Насчёт интеллекта и возможности что-то рассказать интересное девушкам меня давно успокоила моя классная руководительница, заметив однажды, что я плохой собеседник из-за того, что мало читаю, а её любимую историю и подавно не знаю. Поэтому на этот счёт иллюзий я не питал и с этим смирился. Как выяснил позже, девушки меньше меня интересуются историей, а нужно им (удивляюсь, что класснуха об этом не догадывалась) совсем другое, и об этом я узнал раньше, чем даже мог предположить.
Он жил далёко от столицы,
На дальних в море островах.
Провинциальные девицы,
Да пьянство в местных кабаках.
Но когда время подоспело,
Он за ученье взялся смело.
Не имея большой любви к Армии, не находя хоть малейшего в ней порядка, осознавая, что «удовлетворительная» учёба и «неудовлетворительное» поведение обязательно приведут меня в казарму, а там я за себя не ручаюсь, задумался о будущем.
…сразу Армия, он в курсе,
Что там не сахар и не мёд,
Что он в кого-нибудь пальнёт
Из-за строптивости с рожденья,
С тех пор и неповиновенья.
Он будет сразу осуждён,
И молодым совсем солдатом —
В дисциплинарный батальон
Считать на пальцах срока даты.
И перспектива, видел бог,
Уже реальна, и помог.
А помог он мне тем, что заставил задуматься об этом. Я понемногу стал исправлять «тройки», нажимать на предметы, которые придётся сдавать на экзаменах в институт: химию, физику, биологию. С сочинительством и русским языком у меня были проблемы,
