ты прав.
– Могу я получить твой ответ в письменном виде?
Эрик рассмеялся и посмотрел на Кейлена.
– Заткнись и продолжай идти, – сказал он, подталкивая Кейлена вперед. – Мы никогда отсюда не выйдем, если будем стоять на месте.
Редкие пучки Дара Герайи росли в случайных местах на полу и стенах туннеля, обеспечивая достаточно света, чтобы видеть, куда поставить ногу, но не более того. Балдир стал бы напрасной тратой энергии, но Кейлен с трудом преодолевал искушение. Как и Эрик, он страдал от клаустрофобии, особенно когда смотрел вперед, в бесконечную темноту туннеля, похороненного под многими милями скальной породы. Единственным настоящим утешением стал Валерис, шагавший рядом с ним, а вечный свет подземных цветов раскрашивал его снежно-белую чешую в странные сине-зеленые оттенки.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Вейрил, подходя к Кейлену.
– Я? Все хорошо, – солгал Кейлен. – А как ты? Исцеление потребовало от тебя много сил.
Вейрил приподнял бровь.
– То, что ты сделал во дворе ветробежцев, должно было тебя убить. Ты совсем недавно начал использовать Искру.
– Я и сам так думал. – Кейлен безнадежно пожал плечами. – Я до сих пор не понимаю, как уцелел.
– Никогда прежде не встречал дралейдов и ничего не знаю о том, как они обращались с Искрой, но я думаю, что это как-то связано с Валерисом, – признался Вейрил. – Мы можем спросить у Тэрина или Ракины Эйсона, когда доберемся до Даракдара. Я уверен: кто-то из них знает больше.
Кейлен слабо улыбнулся, размышляя над словами Вейрила, а потом его взгляд остановился на Валерисе. Кейлен подумал о Тэрине и Эйсоне, и у него появился вопрос.
– Вейрил?
– Что?
– Почему другие эльфы Аравелла ненавидят Тэрина? – спросил Кейлен.
Вейрил вздохнул.
– В их сердцах нет ненависти…
– Но они его игнорируют, Вейрил. И бросают на него мрачные взгляды. Гейлерон неизменно демонстрирует презрение и даже не пытается его скрыть. Только ты относишься к Тэрину иначе.
Вейрил неотрывно смотрел себе под ноги, не поднимая взгляда. Кейлен видел, что эльф о чем-то размышлял.
– Нет, они не испытывают к нему ненависти. Они считают, что он лишился чести. Для эльфа это равносильно исчезновению.
– Но… почему?
– Это очень длинная история, – ответил Вейрил. – И я еще не родился, когда все случилось, так что в моем рассказе будут неточности.
– Но у нас полно времени, – сказал Кейлен, указывая в сторону бесконечного туннеля, погруженного в темноту, – лишь небольшие участки освещали редкие цветы. Кейлен устал от людей, которые все от него скрывали.
– Ладно, – ответил Вейрил. Кейлен увидел, что Эрик подошел поближе, чтобы тоже его слышать. – Я уже начал рассказывать тебе эту историю, когда мы находились в Аравелле. Теперь продолжу. Когда Орден пал, а Фейн Мортем завладел властью в Ан-Насла,
