Конечно, если вы этого не сделаете, никто сомневаться в вашем праве не будет, но вот работать с другими дворянами вам станет сложнее. Посчитают неуважением. А связи… – протянул старик и покашлял. – Связи решают. Да. Без них в этой жизни далеко не уйдешь и не заберешься.
– Благодарю, – кивнул я Евдокиму Панкратьевичу и все же встал со стула. – Пожалуй, воспользуюсь вашим советом.
Забрав папку, я сходил до банка, где получил выписку по счетам, и после вернулся в поместье. А уже там пошел в кабинет, по пути вызвав управляющего. Теперь можно уже подробно все изучить и подумать, что мне делать с доставшимся наследием деда.
– Слушаю, господин, – с полупоклоном зашел Василий Павлович.
– Присаживайся. Будем сейчас с тобой смотреть, как нам дальше жить, – неловко пошутил я.
Попутно я еще и в сейф залез, который был вмонтирован в ящик стола. Достал и оттуда документы. И обложившись бумагами, мы с мужчиной принялись подробно изучать все имущество рода Бологовских. Особое внимание я уделял доходам и расходам, прикидывая тут же, что можно было бы «улучшить» в первой статье и как сократить вторую.
В итоге вырисовалась не слишком оптимистичная, но и не совсем мрачная картина. Особо порадовали банковские счета – почти сто пятьдесят тысяч! Однако вникнув, понял, что не все так радужно, как показалось на первый взгляд. Примерно половина денег, что там лежала, получена от реализации сельхозпродуктов, которые по осени сдали в качестве налога крестьяне с моих деревень. То есть это разовый годовой доход. В остальное время деревни налогов не платят. И с этого дохода потом весь год оплачивается зарплата слуг, налог на землю, да учеба той же Кати.
Еще половина суммы накопилась за несколько лет от выплат деду его пенсиона. То есть новых поступлений уже не будет. На что копил старик, не знаю, но сумма только кажется большой. По факту – в Москве эскортницы столько за три месяца зарабатывают. Естественно я элитных имею в виду.
Доходные дома приносили и вовсе сущие копейки по меркам аристократов. Чуть больше двухсот рублей в месяц с каждого дома. А все потому, что они были для малоимущих. Да и Василий Павлович поведал, что оба дома уже требуют ремонта и более менее обеспеченные рабочие переселяются к нашим конкурентам. Тверь – город маленький, тут за каждого квартиранта биться надо. К тому же как я понял деньги с доходных домов тут же тратятся – на одежду, машину, да докупку провизии. Часть-то конечно идет от крестьян, но многое надо покупать на стороне.
В общем, как и сказал – мой род не шикует, но и не совсем нищие. А самый большой плюс – долгов нет. Вот этому я откровенно порадовался. Правда о состоянии рода я получил примерное представление еще когда только появился в этом мире. Будь у деда деньги, он бы так поместье не запустил. Дом-то у нас не маленький, а следы обветшалости уже появились и лишь прибавляются с каждым годом.
Управился с бумагами я лишь к обеду. А когда пришел на кухню, то застал интересную картину: Катя восседала на своем месте и строго смотрела на алеутов. Те под
