к трупам активный интерес: Ателлиры отделились от общей группы, они заглядывали в ловушки бывших баррикад, в технические помещения, они без сомнений подтягивали поближе мертвецов и изучали их.
То и дело в динамики, установленные в шлемах, врывались их возбужденные голоса. Впрочем, нельзя сказать, что их радовал вид смерти, интерес Ателлиров был исключительно научным, и это немного успокаивало. Хотя Альда не первый раз отмечала, что многие могущественные хилеры очень быстро теряют уважение к смерти как таковой.
Римильда циником не стала, просто старательно делала вид, что она такая. Но была бы такой на самом деле – не пожертвовала бы собой ради того, кого любила, пусть даже смущенно и в тайне от самой себя.
Размышления Альды прервал восхищенный крик Янги Ателлир:
– Нет, вы посмотрите на это! Серьезно, идите и посмотрите, такое нечасто увидишь!
Альда подозревала, что у нее это зрелище вряд ли вызовет такой же восторг, как у хилера. Но остальная команда действительно направилась посмотреть, и телепатке пришлось присоединиться.
Янга поджидала их возле небольшой технической ниши в стене. Такие обычно использовались для хранения инструментов или запчастей, ни для чего другого они не подходили: всего метр в высоту, меньше полуметра в ширину и глубину, что там может поместиться?
Но кое-что все-таки поместилось – а точнее, кое-кто. В нишу забилась молодая женщина, пытавшаяся то ли укрыться там, то ли через углубление добраться до технического люка – который был даже меньше, чем собственно ниша. Естественно, у женщины ничего не получилось. Да и не могло получиться: какой бы хрупкой она ни была при жизни, она не поместилась бы в тоннель, слишком маленький даже для ребенка.
Однако несчастная дошла до такого состояния, когда ей стало просто все равно. То, что преследовало ее, заставляло забыть о страхе смерти и боли. Женщина ведь сама причиняла эту боль себе! Ее тело оказалось вжато в нишу и частично – в тоннель. Она вталкивала себя туда, куда поместиться не могла, срывая кожу, выбивая плечевые суставы, ломая ребра. Тело было страшно искажено, вжато в нишу так сильно, что даже годы запустения не вырвали его оттуда.
Женщине это не помогло: ее жизнь оборвала жуткая глубокая рана на боку, оставленная с внешней стороны ниши. Она даже не видела своего убийцу: к тому моменту она застряла так безнадежно, что не могла повернуть голову.
Глядя на это изуродованное, спрессованное тело, Альда даже сейчас будто ощущала в нем страх обезумевшего животного, утратившего само понимание того, что оно делает.
Хилеры рассматривали мертвое тело с любопытством, остальные – с тихой печалью и напряжением. Наконец тишину нарушил Матео:
– Может, это он затолкал ее туда? Делал тайник, как животное?
– Эти животные не делают тайников, – тихо,
