style="font-size:15px;"> Встретила меня жена с измученным лицом от бессонных ночей. Сразу догадался, что случилась какая-то беда с моей маленькой дочерью Анжеликой, которой не было у нас дома в кроватке.
– Две недели назад Анжелика простыла в детском садике. – сказала мне, Людмила, не обращая внимания на мой вид. – Анжелику сразу положили в детское отделение больницы станицы Червлёной. Мне отказали быть с дочкой в больнице. Так как в детском отделении больницы нет мест матерям с маленькими детьми. Каждое утро и вечер приходила проведать нашу дочь. После простуды у нашей Анжелики начался понос. Врачи определили, что дизентерия и лечили от этой болезни. Как оказалось, позже, то у нашего ребёнка режутся зубки, а понос был просто побочным явлением, которое бывает у детей такого возраста. Сейчас врачи не знают, что делать с нашим больным ребёнком.
Ни стал слушать Людмилу дальше. С меня было достаточно того, что услышал о болезни моей любимой дочери.
Тут же пошёл в контору. Попросил автомобиль у директора, чтобы увезти дочь в республиканскую больницу в Грозный, где были толковые врачи государственного значения.
Теперь лишь специалисты могли вылечить нашу дочь. Коновалы станичной больницы не могли отличить таблетку витамин от таблетки слабительной. Такими лекарствами лечили мою дочь почти две недели без всякого результата на выздоровление. Надо спасать ребёнка.
– Прямо сейчас поеду с Анжеликой к профессору в Грозный. – сказал жене, направляясь на выход.
В станичной больнице, где было больше запаха смерти чем запаха жизни, меня встретило то, что осталось от моей прекрасной дочери. На больничной кровати от моей бывшей дочери лежали кожа и кости, в которых ещё теплилась жизни.
Не спрашивая разрешения у врачей, завернул своего ребёнка в детское одеяльце и тут же повёз Анжелику в республиканскую больницу в Грозном, который находился в тридцати километрах от станицы Червлённой.
Добирались мы туда около часа. Всю дорогу моя дочь стонала и была без сознания. Тоже едва не терял сознание.
– Если бы вы привезли свою дочь хотя бы неделю назад, то её можно было спасти. – объявил свой приговор профессор, который осмотрел мою дочь в республиканской больнице. – Сейчас поздно. Девочка умирает. Не могу помочь.
– Пожалуйста! Прошу вас! Попробуйте спасти мою дочь! – со слезами жалобно, попросил, профессора медицины.
Профессор ничего ни сказал мне в ответ. Просто приказал санитарам выделить ребёнку кроватку в палате тяжелобольных. Остался в приёмной палате до того момента, пока моя дочь была передо мной в ожидании приготовления койки в палате тяжелобольных.
Всё это время дочь находилась без сознания. Перед тем как отдать санитарам свою дочь, в последний раз поднял Анжелику к себе на руки и поцеловал в щёчку. В моей дочери пока теплилась надежда к жизни.
– Мой папа! Услышал, первые слова от моей умирающей дочери, которая лишь на мгновение пришла в сознание.
