научные и беллетристические произведения Чернышевского, его дневники, автобиографические заметки, переписка, воспоминания, мемуарная литература, исходящая от его современников, – вот богатейший, ещё нуждающийся в научном осмыслении источниковедческий материал. Критический анализ источников и первоисточников необходим для определения ценности рассматриваемого материала, степени его достоверности. Этому способствует сопоставление всех видов источников, их «взаимопроверка». Источниковедческий анализ осуществляется в научной биографии не как самоцель, его «нельзя сводить к приемам технического препарирования документов. Источниковедение предваряет историко-литературное исследование и ведётся в русле его задач».[17] Имеют существенное значение поиски новых документальных данных, проясняющих те или иные подробности из жизни Чернышевского.
Своеобразие творческого дарования Чернышевского (писатель-публицист, мыслитель) неизбежно накладывает отпечаток на биографический труд в целом и в первую очередь на отборе деталей-фактов, на их компоновке и на их истолковании.
В жизни Чернышевского выделяются три отчётливо разнящиеся периода. Первый – детство, учение в семинарии и университете, служба в Саратовской гимназии и переезд в Петербург (1828–1853), второй – шестидесятые годы, десятилетний период активной литературной деятельности в «Современнике» (1853–1862), третий – тюрьма, каторга, ссылка (1862–1889), и соответственно этой периодизации строится биографическое исследование о писателе.
Глава первая. В семье
1. Родословная
Предки Н. Г. Чернышевского были церковнослужителями. Исходящие от него самого данные крайне скупы. В «Воспоминаниях слышанного о старине», написанных в Петропавловской крепости в 1863 г., он сообщил, основываясь на семейных преданиях, о «священнике или дьяконе» Иване Кириллыче, который с женою Маврою Перфильевною и маленькой, «чуть ли не грудной» дочерью Полинькою однажды летом переселился из одного села Саратовской или Пензенской губернии в другое, неподалеку от Саратова; «Пелагея Ивановна, Полинька этого переселения, была матушка моей матушки. Этот древнейший факт восходит в древность лет на 45 дальше того года, в который родился мой батюшка» (I, 566). Слова «древнейший факт», конечно, не лишены иронии, отражая несколько пренебрежительное отношение разночинца к своей генеалогии в противовес тому интересу, который придавали своему родословию аристократические семьи.
«Генеалогические мои сведения со стороны моего батюшки, – писал Чернышевский, – начинаются тем годом, когда он родился – 1793, – я запомнил это по его послужному списку, который перечитывал сотни раз, перелистывая «клировые ведомости» города Саратова, постоянно лежавшие на его рабочем столе. Но, перечитывая этот список сотни раз, я не потрудился запомнить, как звали по батюшке отца моего батюшки и кто он был, дьякон или дьячок, – кажется дьякон, но не ручаюсь. Итак, вот
Бельчиков Н. Ф. Источниковедение как научно-вспомогательная дисциплина литературоведения // Известия АН СССР. Отд. лит. и яз. 1963. Т. XXII. Вып. 2. С. 95. См. также: Гришунин А. Л. Исследовательские аспекты текстологии. М., 1998;Холиков А. А. Биография писателя как жанр: Учеб. пособ. М., 2010; Хализев В. Е. Теория литературы. 6-е изд. М., 2013.
