английских историографов без исключения мир в Труа являлся тем справедливым окончанием войны, к которому так долго стремились английские государи.[139]
В 1420 г. подданным английской короны действительно казалось, что начатая еще Эдуардом III война за французскую корону окончена и вскоре место старого безумного короля Карла займет молодой и энергичный государь из династии Ланкастеров. Ниже я еще вернусь к анализу политики Генриха V на посту регента, здесь же хочу лишь отметить, что этот король, похоже, действительно осознавал себя наследником французской короны и предпринимал меры, направленные на укрепление центральной власти во Франции. Между тем сторонники дофина, именовавшиеся теперь не иначе, как мятежниками, не признавали условия «вечного мира» с Англией и продолжали сопротивление. Небольшой городок Мо на Марне отказывался капитулировать перед английскими войсками нового регента в течение восьми месяцев. В ходе этой осады непобедимый Генрих V заболел дизентерией – болезнью, унесшей немало славных воинов. 31 августа 1422 г. тридцатишестилетний государь скончался в своей резиденции в Венсенском замке. 21 октября того же года за ним последовал и Карл VI. Обе короны достались единственному сыну Генриха V и Екатерины Валуа – Генриху VI Ланкастеру, которому в то время не было еще и года. Столь нежный возраст нового монарха, его неспособность принять бразды правления усиливали общий пессимизм англичан, вызванный неожиданной смертью Генриха V. Выразителем общественного настроения можно считать современника этих событий, возглавлявшего в этот период прославленный скрипторий Сент-Олбанского монастыря, Томаса Уолсингема, утверждавшего, что «горе той земле, где король – ребенок».[140] Во время Войны роз эта поговорка была особенно популярна у сторонников йоркистской партии, когда на смену несовершеннолетию Генриха пришло его безумие:[141]
Горе тому королевству,
Где король неразумен или невинен [то есть младенец. – Е. К.].[142]
Но если угроза английской короне Генриха VI появилась лишь через тридцать лет, то возможная потеря Французского королевства стала вероятной сразу же после похорон Генриха V и Карла VI. Несмотря на четкую определенность условий договора в Труа, признавать Генриха VI наследником Карла VI не торопились даже верные, а точнее, подконтрольные англо-бургундскому союзу члены королевской администрации. В своем исследовании, посвященном истории парижского парламента в первой половине XV в., С. К. Цатурова отметила, что практически целый месяц парламент тянул с присягой на верность королю Генриху, вынося приговоры без указания имени короля.[143]
Подданные Генриха VI, как англичане, так и верные ему французы, дабы разрешить все неопределенности и отразить выпады сторонников дофина, были вынуждены заново приняться за доказательства законности притязаний английского
От своего деда по материнской линии, короля Карла VI, Генрих VI унаследовал порфирию – генетическое заболевание, вызванное нарушением обмена продуктов распада гемоглобина. Чаще всего болезнь проявляется уже в зрелом возрасте, поражая в первую очередь кожный покров, печень и мозг.
