Уж если сходит с рук открытое убийство такого человека, как герцог Бургундский, то случайная смерть какого-то де Жиака не вызовет вообще никаких вопросов. Не говоря уж о том, что она не заставит плакать даже его жену. Гораздо более важным представлялось другое: каким все-таки образом можно вернуться ко двору дофина, и каким образом заставить себя это сделать?!
Наконец, пришло известие о победе французских войск под Боже. И мадам Катрин сменила гнев на милость.
– Чем не повод? – спрашивала она. – Поезжайте поздравить!
– Но герцогиня Анжуйская может не дать мне даже рта раскрыть.
– А кто вас просит идти с поздравлениями к герцогине? Идите сразу к дофину! Или его вы тоже боитесь?
– Мадам, я никого не боюсь! Я бы пошел хоть к черту в пекло, но не в силах уйти от вас! За весь этот год вы не протянули мне даже пальца! И это жестоко, учитывая на какой грех обрекается моя душа.
– Так вы торговец, сударь? – вскинула брови мадам Катрин. – Вам надо потрогать товар, прежде чем платить за него?
– Я рыцарь, – вздохнул Ла Тремуй. – Но я и человек. Человек, готовый ради вас на всё. Однако…
Катрин не дала ему договорить. Она до смерти устала и от бесконечных признаний, и от собственного беспокойства: дофин уже пообещал её мужу должность министра, если станет королем. А учитывая воодушевление в стране после первой военной победы, ему это того и гляди удастся, несмотря на все договоры…
Подавив в себе брезгливость, мадам Катрин подошла к Ла Тремую и, обхватив руками за плечи, прижалась губами к его губам.
В первое мгновение он даже не понял, что произошло. А когда осознал, крепко стиснул вожделенное тело, стараясь не упустить ни единого мига этого поцелуя. Движения его рук становились все более страстными, сам поцелуй более глубоким, и всё это грозило затянуться и завершиться откровенным насилием. Но мадам Катрин не была неопытной девушкой. Точно рассчитав момент, после которого Ла Тремуй окончательно утратит контроль над собой, она отстранилась и целомудренно опустила глаза.
– Теперь мой рыцарь доволен?
О, да! Теперь Ла Тремуй готов был свернуть горы!
– Я завтра же возвращаюсь в Пуатье, – сказал он, не слыша себя за бьющимся сердцем. – И очень надеюсь узнать там, что ваш муж смертельно заболел.
ФРАНЦИЯ
(1421-1422 годы)
Праздники, особенно неожиданные, вспыхивают, как фейерверк и ослепляют яркими огнями, даря восторг и безумную уверенность, что это только начало, а дальше будет еще ярче и лучше. Но всё когда-то заканчивается. И после ослепительного веселья особенно заметно, как полны забот и серы будни, и как призрачна была та безумно-радостная надежда…
Победа при Боже не только воодушевила сторонников дофина, но и многих его противников заставила крепко задуматься.
– Если всего за год, после лишения трона и всех поношений, он сумел настолько собраться с силами, что же будет дальше? – прикидывали они.
Выкуп, очень быстро полученный
