путешествие по льдам океана не хватит пищи и аэронавтам.
«Америка-2» взмыла на огромную высоту. Торосы льда уже не различимы. Очень холодно.
Тут же на мостике Уэлмен с Ваниманом советуются. Что делать? Лететь дальше? Вопросы очень серьезны, и они спускаются в кабину.
Проходит полчаса – капитан и инженер спорят, не приходя к соглашению. А ветер на высоте гонит дирижабль к полюсу с невероятной быстротой.
Наконец Уэлмен поднимается на мостик к Попову и садится на свое капитанское место. Он мрачнее тучи. Попов понимает, что решено возвращаться, но продолжает держать курс на север.
Но вот Уэлмен как бы просыпается, глядит на компас и удивленно спрашивает:
– Куда вы правите?
– Я держу нос корабля не прямо на север, а на десять градусов к западу, так как ветер сносит нас немного на восток. С таким ветром будем скоро у полюса.
Уэлмен внимательно и как бы недоуменно смотрит Попову в глаза, произносит затем решительно:
– Поверните обратно.
Кормчий нехотя исполнил приказ, поставил корабль носом к югу, но дирижабль все-таки продолжал лететь на север, ибо тяга моторов была слабее ветра.
– Надо спускаться вниз, – сказал Попов.
– Травите газ.
Выпустили часть газа из оболочки. Льды приблизились. Медленно, очень медленно двигался дирижабль обратно, словно не желал возвращаться.
Вот уже под ним и океан.
– Смотрите, судно! – воскликнул Уэлмен.
– Норвежец, – разобрался во флагах Попов. – Научный изыскатель.
– Приблизьтесь к нему.
Попов, отрегулировав обороты двигателей, завис против ветра, невысоко, в стороне от судна.
Уэлмен сговорился с моряками через рупор, и аэростат взяли на буксир.
– Судно не вытянет нас против такого ветра.
– Травите еще газ, господин Попов.
– Тогда мы приводнимся!
– Знать, судьба, – с горечью произнес Уэлмен.
Свистят клапаны. Испускает дух воздушный корабль.
Вот уже трюм в воде, и аэронавты перебираются в поданную с судна лодку.
Прежде гордый, свободный дирижабль «Америка-2» теперь в самом жалком виде тащился на веревке позади судна: остов и сморщенная оболочка.
Вернулись в Уэлман-Камп.
Когда вытаскивали дирижабль из воды на берег, подняли носовую часть – корма опустилась в воду, весь оставшийся газ в оболочке перебежал в носовую часть и рванул ее вверх. Такелажные тросы, крепившие оболочку к остову дирижабля, лопнули один за другим. Оболочка прыгнула в небо, заревела, завыла («Закричала каким-то неистовым, точно предсмертным криком», – вспоминал Николай Попов), разодралась на лоскуты, упала в море и затонула.
Уэлмен ссутулившись, стоял на берегу, глаза
