пришлось брать, директриса ужасно сердилась и премии лишила. А вы спрашиваете, могут ли эти дети ложные вызовы насчет бомб устраивать! Еще как могут!
– Погодите, – майор на минуту задумался, – если исходить из ваших же рассказов, все объекты, насчет которых звонили, должны были лицеистам как-то насолить. Аптекарши окрестных собак били, или банкиры окопы рыли?
Луговой и биологичка переглянулись:
– Мы всего-то знать не можем, – промямлил бородач. – Наверное, было что…
– Надо будет выяснить, – пробормотал майор. – Ну а так, если конкретно, вы кого из ребят подозреваете?
Луговой поглядел на него удивленно:
– Вы разве не поняли? А кто нашего бывшего биолога из его фонда вышиб, кто военруку веселую жизнь устроил? – Бородач понизил голос до едва слышного шепота. – Вадька Тихонов, конечно, кто же еще!
На скамейке в лицейском дворе Вадька Тихонов так стиснул в кулаке нейтрализатор белого шума, что пластиковый корпус тихонько крякнул. Ну спасибо, Павел Степанович, удружили! Под милицию подставляете? Теперь ясно, почему милицейский полковник так наседал именно на Вадьку. С Луговым пообщался. Ладно, пусть только эта история с бомбами закончится, все бородачу припомню.
Вадька поправил в ухе крохотную капсулу подслушивающего устройства и снова сосредоточился на разговоре в кабинете. Он был не просто расстроен, ему хотелось выть. Он еще вчера выяснил, что обещание заставить шутника выплачивать стоимость ложных вызовов вовсе не пустая угроза, а самый настоящий закон. Сумма там набегает – Ого-го! Таких денег в жизни не собрать. Тем более сейчас, когда из-за вечного Вадькиного отсутствия то одно разладится, то другое. Дело с фальшивыми драгоценностями вообще застыло на мертвой точке. А теперь еще, оказывается, Вадька у ментов главный подозреваемый.
Придется напихать в лицейскую сеть программы-перехватчики и опутать всю школу прослушкой. У него мама, и Катька, а еще близняшки, и Севка, и агентство, и даже гусь, птица хоть и вредная, но родная. Вадька Тихонов не может позволить, чтоб его обвинили в чужом преступлении.
Глава IV. Блистательное общество
– Как ты на них ходишь? – сквозь зубы процедила Мурка.
– Ногами, – шепнула в ответ Кисонька и неодобрительно покосилась на Муркины ноги, облаченные в туфельки на высоком каблуке. Эти самые ноги постоянно подрагивали и так и норовили подломиться в щиколотках. – При умелом использовании каблуки – очень полезная штука! Изволь не киснуть, улыбайся!
Мурка улыбнулась приближающейся гостье. Женщина невольно отшатнулась – ей вдруг показалось, что она в джунглях и из сплетения ветвей на нее скалится разъяренный тигр.
Ресторан и впрямь напоминал джунгли. Вьющиеся растения по стенам, деревья в кадках у входа – их сросшиеся ветви образовывали арку, возле которой семейство Косинских встречало гостей. Мама близняшек, Марья Алексеевна, с тревогой покосилась на
