рирастают к кафельному полу.
– Ксю, ну ты выдумщица. Нашла же место!
Сердце сначала останавливается, пропуская удар, а потом начинает гулко и болезненно биться. С трудом прокачивая через себя кровь. Будто рывками.
А Игорь… Мой Игорь! Мой муж! Продолжает с волнением:
– А если нас застукают?
– Не застукают, – беспечно хихикает Ксю. – В этот глухой угол никто не заходит.
«Кроме заблудившейся меня», – вспыхивает у меня обжигающая мысль.
– Зато адреналин, – продолжает она. – Это так возбуждает!
Я вся обращаюсь в слух. Затаиваю дыхание, боясь пропустить хоть слово. Щеки обжигает жаром стыда. И я прикладываю к ним резко похолодевшие пальцы. Колени подгибаются от шока. Там мой муж и моя сестра… Они… Они… К горлу подкатывает тошнота. Нужно двинуться, что-то сделать, но…
Но я стою у двери какой-то кладовки и слушаю. Через маленькую щель неплотно закрытой двери я слушаю, как мой муж изменяет мне с моей сестрой.
– Меня возбуждаешь ты, – игриво рычит мой муж. – Да где заканчивается это чертово платье? – спрашивает нетерпеливо. – Столько ткани, не добраться до сладкого.
– Тише, мой тигр, – смеется Ксю. – Порвешь. А нам еще на свадьбу возвращаться. Фу, как не хочется.
Шепот прерывается и я слышу поцелуи и стоны. А еще красноречивые звуки того, что они там не в шахматы играют. Ужасно пошло. Впиваюсь ногтями в свои ладони, чтобы не зарыдать, чтобы никак не выдать своего присутствия.
– Какой же ты огонь, – выдыхает мой муж после протяжного стона.
– Да уж не твоя жена, – игриво хихикает Ксю. – Фу, любого мужика заморозит. Но я же тебя отогрела, да? – продолжает кокетничать.
– Да, детка, – отвечает хриплым голосом мой муж. – Ты меня вообще чуть не спалила.
Оба смеются. Зло. Обидно. Гадко обсуждают меня.
– Твоя клуша даже не догадывается, какой ты, – мурлыкает Ксю. – Сидит там сейчас. Слушает эти дурацкие тосты. Не свадьба, а колхоз. Платье безвкусное у Ленки.
– Я только ради тебя сюда притащился, – слушаю откровение Игоря. – Это ваша с Женькой племянница, а мне она никто. И если бы не ты, я бы не пришел. Отговорился бы работой.
– Ми-илый, – игриво тянет Ксю, – без тебя здесь было совсем невыносимо. Я-то прийти была обязана. Поцелуй меня еще раз лучше.
И Игорь выполняет просьбу. Снова стоны.
– А ты пррротив? – опять изображает из себя тигра мой муж.
– Я очень за, – продолжает глупо хихикать Ксю. – А могла бы так каждую ночь. И каждый день. Когда ты ее уже бросишь? Мне надое-ело, – капризничает. – Я ревную. Она имеет на тебя право. Зачем этой рыбине вообще мужик? Особенно такой, как ты.
– Позже, – глухо произносит мой муж. Стонет. В кладовке что-то падает.
Процесс явно проходит интенсивно. А мне… Мне нужно уходить. Я не хочу испортить свадьбу племяннице. Лена мне почти как родная дочь. У нее сегодня такой счастливый день. Ее глаза просто сияют, как звезды. Нет, испортить всё безобразным скандалом я не могу.
Еще один протяжный стон в два голоса и я осознаю – надо уходить. Иначе отвратительной сцены не избежать.
На цыпочках выхожу из этого закутка. Я просто свернула не туда.
– Это служебный коридор, – по пути мне встречается официант.
– Извините, – выдавливаю из себя. – Я заблудилась. Дамская комната в какой стороне?
– Вам сюда, – стараясь говорить вежливо, указывает мне направление. Но в его голосе проскальзывает раздражение. – Не входите в двери с табличкой «Для персонала».
– Спасибо, – я спешу уйти. – Извините еще раз.
Очень быстро иду в туалет. Влетаю туда и выдыхаю, потому что мне повезло. Никого нет. Мне нужно как-то успокоиться. Ведь надо возвращаться в зал.
Поворачиваюсь к зеркалу. Мои щеки просто пунцовые, а глаза лихорадочно горят от подступивших слез. Для одних сегодня день создания семьи, а для меня… день, когда мой счастливый, как я думала, брак рухнул.
За дверью слышу женские голоса, и быстро шмыгаю в кабинку. Пять минут. Мне нужно еще пять минут, чтобы как-то собрать силы и выдержать этот вечер до конца. До боли прикусываю губу.
Не испортить свадьбу!
Я сейчас цепляюсь за эту мысль. Только она помогает мне не разрыдаться. Торжество скоро закончится, продержаться нужно еще буквально час. Может, полтора.
– Да кто там засел, – ручку кабинки, в которой я прячусь, дергают.
Молчу.
