понимая, что родной маме я не нужна. А приёмная и так слишком добра ко мне – никогда не наказывала, не ругала, хоть и не была особенно ласкова. Но зато не обделяла меня в необходимом. И образование мне дали достойное. И статус принцессы присвоили. Хоть и старались по возможности оставлять дома, на каких-то официальных мероприятиях появляясь чаще втроём – лишь с сыном.
Но я не была в обиде. С детства зная правду от той самой служанки, что до сих пор служила мне верой и правдой, я ощущала себя лишней, мешающей всем. И моей маме, и отцу было бы легче, если бы я вовсе не появилась на свет. Скольких бы проблем удалось избежать…
Только я появилась. И хотя и делала вид, что не замечаю несправедливости, старалась проживать каждый кусочек подаренной мне из-за ошибки родителей жизни. И не намерена была отказываться от неё или положенных мне прав только потому, что я – нежеланный и нелюбимый ребёнок.
Кроме того, я мечтала, что когда-нибудь сама создам совершенно другую – правильную – семью, в которой будет царить доверие, верность и настоящая любовь…
Но мечты пока оставались лишь мечтами, ведь сама я была нелюдимой, закрытой. Подруг никогда не было. Друзей и подавно. После того, как в детстве брат подшутил надо мной, позвав прямо рано утром в нашу семейную гостиную, куда я от радости, что он обратил на меня внимание, прибежала толком не проснувшись прямо в длинной ночной рубашке, а обнаружила там группу его друзей, что стали меня рассматривать и смеяться над моими длинными ушами и слишком тонкими ногами, одевалась я так, чтобы и миллиметра открытой кожи не было видно. А уши скрывала обычно за накидкой на голову.
Конечно, родители потом поругали Альвисса, заставили его принести мне извинения. Ведь застеснявшись и испугавшись тогда, я впервые лишилась чувств. И он вроде бы и сам в итоге смутился от того, как оно всё вышло. Не верю, что правда хотел нанести мне вред.
Но с тех пор я не переносила лишнего внимания и пристальных взглядов. Всеми силами старалась их избегать. Порой это настолько сильно на меня давило, что я просто не могла удержать сознание и падала в обмороки. Сама считала это крайне глупым проявлением слабости, но не могла контролировать. И ни один из наших лекарей не помог.
Моя эльфийская няня частенько говорила, что местные лекари лечат лишь тело, а тот случай слишком сильно затронул мою душу. И исправить это можно так же – только путём воздействия на неё.
Нянюшка считала, что чтобы излечиться, мне нужно ощутить уверенность и безопасность, почувствовать себя необходимой, а не лишней. Но пока я смутно представляла себе, где и при каких обстоятельствах это возможно.
Поэтому отбор невест стал для меня тем ещё испытанием на прочность. Тут на меня точно будут смотреть. А то и рассматривать…
И кстати об этом. Ещё только войдя во дворец я ощутила на себе, как ни странно, сверху, чей-то тяжёлый пристальный взгляд. Но не смогла позволить поднять голову, чтобы найти того, кто смотрит. Лишь сильнее сжала кулачки и пошла чуть быстрее, чтобы скорее
