с шифровальной системой Сопротивления.
Процесс разбивки слов и сборки их заново оказался не из легких. Основой служила поэма столетней давности, чьи слова использовались для создания особого кода, из которого затем строились сообщения. Дело усложнялось и тем, что поэму меняли каждую неделю.
– Не волнуйся, – прошептала Жозетта на ухо Элейн, когда этот запутанный инструктаж закончился. – Я попозже покажу тебе все еще раз.
Элейн в ответ благодарно кивнула.
– Это наш инструмент, – показала Николь на блестящую печатную машинку марки «Ройял», украшенную золотой надписью «Аристократ».
Элейн всмотрелась в глянцевые клавиши, большинство располагалось на местах, к которым она привыкла за время работы секретарем, кроме Q, W, A, Z, X и M.
– Это британская раскладка, – небрежно пояснила Дениз. – Многое из того, чем мы пользуемся в Сопротивлении, нам доставляют британские агенты. В наши курьерские обязанности входят даже встречи с маками – они приходят к черте города и передают гуманитарку, сброшенную с самолетов.
Маки, получившие свое название от кустарника «маквис», в котором они прятались, состояли в основном из юношей, которые не подлежали призыву на начало войны, но которых в последние месяцы было приказано отправлять в принудительные трудовые лагеря в Германии. Многие протестовали против этого закона и предпочитали скрыться в лесах, чем стать рабами нацистов. Эти юноши вспоминали партизанскую тактику предков и использовали преимущества родного ландшафта. И вот, судя по тому, что сообщали новые напарницы Элейн, макам в этом помогали британские службы.
Весь мир стремился свергнуть Гитлера, и Элейн гордилась тем, что может внести свою лепту.
– А для некоторых посланий мы используем шелк, – сказала Жозетта.
Николь взяла со стола клочок бледно-желтой ткани; Элейн заметила, что ее ногти выкрашены в тот же яркий цвет, что и губы. В сочетании с белым свитером и синей юбкой получался запрещенный французский триколор, и не приходилось сомневаться, что такое сочетание было выбрано не случайно, а чтобы продемонстрировать верность своей стране.
Николь сложила уголки ткани и защепила пальцами, так что вышел маленький цветок.
– Из этих кусочков шелка получается милое украшение для шляпки или прически. – Она отпустила цветок, и тот, упав на стол, превратился обратно в квадратик с неровно обрезанными краями. – Но, к сожалению, они все используются для передачи посланий. Шелк можно свернуть очень тонкой трубочкой и вшить в одежду. Еще он быстро сгорает, так что получатель, особенно если опасается слежки, может быстро и легко избавиться от улики.
Элейн продолжала рассматривать печатную машинку.
– А как же ткань остается ровной, когда вы печатаете?
Жозетта продемонстрировала иголку с ниткой.
– Пришиваем к бумаге. – Она взяла у Николь лоскуток, несколькими стежками приметала его к листу бумаги и без труда вставила в машинку.
Внимательно глядя на клавиши,
