правда, не из кипящего газа, а всего лишь навсего подделка из златотканой парчи и горностая ценой эдак в семьдесят тысяч евро, только и всего. Если же вы станете нос воротить от всего этого, выебываться и не слушаться нас, тогда с вами произойдет досадное совпадение. Ясно? И ни капли алкоголя больше! Вы все поняли? А сейчас нам самое время откланяться – к вам идут новые гости.
За хлипкой дверью раздавались гвалт и топот многих ног, поднимающихся по лестнице. Дверь (она оставалась не заперта) распахнулась, и в квартиру ввалились соседи с нижнего этажа, уже вполне пьяные, один из которых угрожающе размахивал отбитым горлышком от бутылки Johnnie Walker. C ними вместе вошли подлинные Фрол и Август, краснорожие, растрепанные, несущие два портвейна в руках.
Цыгане в черных костюмах ловко и молниеносно просочились сквозь эту спонтанную толпу и исчезли. На прощанье Август Второй прожег хозяина небрежной квартиры черным гадательным взглядом и со значением произнес:
– До новой встречи, Ваше Величество.
Глава третья
Францисканка
В тот день, когда Цыганский Царь принимал у себя сначала двух холеных самозванцев в черных костюмах, а затем возмущенных и пьяных соседей с нижнего этажа, в чью шумную группировку затесались ненароком царские приятели Фрол и Август – подлинные Фрол и Август, столь же пьяные, но отнюдь не возмущенные, в тот день (который, кстати, выдался жарким, оголтелым и утомительным) на другом конце сварливого города Харькова происходили съемки фильма. Съемки эти происходили, впрочем, и в предшествующие дни, даже месяцы, да и вообще съемки данного фильма тянулись и кипели к тому моменту уже в течение нескольких лет. По всему Харькову только и разговоров было, что об этих съемках, потому как фильм снимался на чрезвычайно широкую ногу – можно даже представить себе ногу мамонта или какого-нибудь еще более гигантского существа, настолько масштабно велись съемки.
Снимал один молодой и амбициозный режиссер по имени Кирилл Прыгунин – имя это может навести на мысль о человеке прыгучем, шумном и легкомысленном, но режиссер Прыгунин таким не был. Скорее наоборот, человек он был весьма вкрадчивый, въедливый, кропотливый, влюбленный в труд, целеустремленный, последовательно-честолюбивый, внимательный, с тихим голосом и тихой поступью, в маленьких очках на вечно бледном и влажном лице, чье выражение обычно казалось сдержанно-усталым и сдержанно-злорадным. Беседуя (а беседовать он любил), он взирал на собеседника словно бы из норы, причем у собеседника возникало чувство, что там, в норе, готовится для всех какой-то огромный, восхитительный и отвратительный сюрприз. Таким именно сюрпризом и должен был стать грандиозный фильм «Курчатов», посвященный великому физику-ядерщику, одному из зловещих гениев двадцатого века, чей мозг (курчавый, как и все прочие мозги) напрямую связан с идеей взрыва, уничтожающего земной мир. Впрочем, Прыгунина отчего-то мало интересовало возможное уничтожение
