Я тебя люблю.
Я не знаю, какой день, какой миг из нашего прошлого ожил сейчас в ее памяти, но хочу оказаться там, хочу перенестись вместе с ней в то время, когда все можно было исправить одним поцелуем.
Мы подъезжаем к дому, я открываю перед мамой дверь – и тут понимаю, что так и не рассказала ей свой секрет. Мало того – мама так и не рассказала мне свой.
Воскресенье, 10 марта 1991 года Клэр
Это письмо от отца Кэйтлин.
Он поставил наверху дату: жирные черные буквы с завитушками разлетелись по всей странице. Сразу видно, что хозяин почерка – человек артистичный и чуждый условностям, опасный и чарующий… И он обратил на меня внимание.
В те времена письма еще не стали редкостью: я и сама переписывалась с мамой и университетскими подругами. Однако послание от парня получила впервые – поэтому и сохранила его, хотя оно, строго говоря, и не любовное. Наверное, я думала, что письмо станет первым из множества, а оно оказалось единственным.
Я сейчас читаю его и вижу то, чего тогда не видела: это западня, ловушка. Автор сделал все, чтобы я почувствовала себя умной и особенной, раз удостоилась его внимания. Об этом не говорилось напрямую – письмо само по себе должно было показать, что за мной ухаживают. Слова не имели почти никакого значения.
Послание доставили ночью. Я спала на первом этаже, в комнате, которая в то время служила гостиной, а теперь в нашем общем доме стала спальней для гостей. Это было настоящее логово с постерами на стенах и разбросанной по всему полу одеждой. Запах лежалого грязного белья и поныне возвращает меня в ту комнату, откуда я смотрела на газовый фонарь за окном и ждала, когда же начнется настоящая жизнь.
В то утро я отдернула шторы и сквозь капли тумана на оконной сетке различила какой-то посторонний предмет. Я отлепила от влажного стекла посеревшую занавеску и увидела: снаружи приклеен скотчем длинный толстый конверт кремового цвета, а на нем значится мое имя.
С утра было холодно – весна еще толком не началась, – но я босиком выбежала на улицу, схватила конверт и, вернувшись, нырнула под теплое одеяло. Таких волнительных приключений у меня еще не было. Мне захотелось поскорее узнать, что там внутри, однако я удержалась и еще долго, замерев от восторга, разглядывала конверт. Впервые в жизни у меня появилось предчувствие чего-то важного, судьбоносного. И я не ошиблась.
Видите, он даже не потрудился написать мое имя. Никакой вам «дорогой Клэр». «Мне понравилась наша беседа субботним вечером», – начиналось письмо. Наша беседа. Как меня взволновал его слог! Мы познакомились на вечеринке. Я сразу заметила его долговязую фигуру и крайне самоуверенный вид. Ничего особенно привлекательного для девушки в нем не было – кроме одного качества, редкого среди его сверстников: он выглядел так, будто точно знает, что делает. Через пару часов я поймала на себе его взгляд. Помню, я даже посмотрела через плечо – решила, что это ошибка. Но нет, он не сводил с меня глаз. Потом улыбнулся, помахал в воздухе
