щадная попса.
Я вздохнул. Музыкальные вкусы Василия Викторовича Осина, моего начальника и по совместительству главного редактора новостного портала «Вестник ночи», радикально не совпадали с моими. Колонки, увы, были только у его компьютера, поэтому слушали мы во время совместной работы исключительно металл разной степени тяжести, практически все существующие на Земле виды рока и «лёгкую попсовую» классику на десерт. Иногда это немного раздражало, но не настолько, чтобы серьёзно ругаться. Обычно мы перекидывались дежурными репликами, и я благополучно включал себе своё в наушниках. Вот и сейчас сунул в ухо серую «капельку», повернулся к зеркалу спиной, заглянул через плечо. Вася поморщился:
– Хватит любоваться собой, нормально всё, – надеюсь, что так. Я же не просто кривляюсь, оценивая, насколько привлекателен этим вечером, а проверяю, хорошо ли отстирались пятна и не разошёлся ли шов, над которым пришлось корячиться почти час.
– Вспомните классика: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Почему Пушкину можно, а мне нельзя? – ура, пятен не видно, швы в порядке, сидит идеально, а тёплый жёлтый цвет значительно оживляет бледноватое лицо.
– Вот когда напишешь столько же, сколько он, будешь кочевряжиться. В конце концов, ты не на рандеву собираешься, а едешь брать интервью. Не думаю, что эта дама обратит внимание на твою одежду, – а вот тут вы, Василий Викторович, не правы. Свидание у меня тоже будет – после беседы. Света, моя девушка, уже подтвердила, что свободна часов с десяти.
– Женщина – и не обратит? Крайне сомневаюсь.
– Далеко не каждая из них смотрит на чужие шмотки. А учитывая возраст данной особы и её род занятий, могу предположить, что и на собственный внешний вид ей плевать, – то есть, меня встретит типичная «безумная учёная» в халате, очках и с унылым хвостиком немытых волос? Печально, однако.
– Давайте надеяться на лучшее. Вдруг эта «совушка» всё-таки следит за модой и тренирует насмотренность? Вы вообще с ней знакомы?
– Не довелось. Все официальные мероприятия института и Министерства она саботирует. Говорят, у госпожи Петровой тяжелый характер, и это абсолютно не удивляет, особенно, если знать, где, кем и когда она работала. Всё, иди, дай мне спокойно дослушать, – и он опустил глаза обратно в монитор, как обычно, что-то переписывая, дополняя и загружая на сайт.
Я подхватил рюкзачок, попрощался с начальником и вышел из офиса, хотя «офисом» небольшую комнату с тремя рабочими местами можно было назвать с большой натяжкой. Впрочем, формальные требования закона «О средствах массовой информации, в том числе интернет-изданиях» были соблюдены, остальные сотрудники без проблем трудились удалённо, и в конечном итоге всех всё устраивало. Здание, в котором мы расположились, шикарное: новый, сверкающий металлом и панорамными окнами бизнес-центр в паре минут ходьбы от метро. Мы смогли здесь обосноваться только благодаря Васиным связям и знакомствам, количество которых, судя по его характеру и поведению, было просто невероятным. Ничего, через несколько десятилетий и я обзаведусь полусотней друзей; возможно, среди них будут и статусные персоны.
Было около шести вечера, совсем недавно стемнело. Рабочий день у многих уже заканчивался, улицы постепенно наполнялись людьми и нами, гражданами со специфическим обменом веществ, или попросту «совами» (некоторые предпочитали называться по-старому, «вампирами», но мне больше нравилось ассоциировать себя с прекрасной ночной птицей, а не с древним чудовищем из легенд). Смешавшись с толпой, я перешёл широкую дорогу, добрался до остановки, заскочил в подъехавший трамвай, низкий, серебристый, немного похожий на гусеницу, сел у окна в конце салона и покатил, созерцая вечерний, усталый, красиво подсвеченный город. Мимо проплывал Серпуховский вал, старые и новые дома, гигантские, скопившиеся за долгую зиму сугробы. Дорогие автомобили, часто встречающиеся в этой части столицы, то обгоняли, то отставали. Постепенно широкая улица перетекла в узкую. Справа возникла древняя, окрашенная в тусклый бордовый цвет стена Донского кладбища. Я быстро отвёл глаза. Три года прошло, но всё ещё немного стыдно: люди болеют, стареют, живут в среднем лет шестьдесят, а меня существующие хвори и увядание уже не затронут, да и землю эту топтать буду куда дольше… Впрочем, сделанного не воротишь, и, в конце концов, не специально же я выращивал у себя в бедре опухоль! Трамвай между тем пересёк мост и въехал на улицу Вавилова. Если очень постараться, можно увидеть во дворах широкое трёхэтажное здание – «совиное» Министерство и при нём научно-исследовательский институт, где и трудилась та самая Вероника Петрова, к которой я сейчас направляюсь, чтобы взять интервью. Надо было, конечно, узнать о ней побольше, однако интернет как будто не знал об этой женщине, потому пришлось ограничиться краткой информацией, выданной накануне Васей. Судя по всему, учёная дама внесла свой вклад и в разработку кроличьей вакцины, и в составление методичек для новообращённых, и даже «Проект 102» (таинственная процедура, подарившая мне второй шанс) без неё не обошёлся. И швец, и жнец, и на дуде игрец. Плюс работа в Министерстве, что наверняка
