нас и спасло. Издав отчаянный вопль, морф исчез в глубине медицинского центра.
ГЛАВА 4
Новая жизнь
Минут через двадцать мы подъехали к воротам Улья, как именовали его тут местные. На деле это была церковь с двумя высокими шпилями, обнесенная трехметровым деревянным забором с колючей проволокой наверху. Зашёл на этот раз без проблем, просто показав штат-карту охраннику на входе.
– Ты осмотрись пока тут, – махнул рукой Конор и растворился в толпе людей.
А я так и поступил, шагая вдоль разного рода строений, даже с первого взгляда понятно, что люди здесь хорошо обжились. Вот справа швейная мастерская, возле которой толпились немало народу. Имелась довольно большое помещение под автомастерскую с огромным количеством различных железяк. В углу виднелся батискаф сапожника. И тут мне в ноздри ударил запах… Резкий и вкусный такой, запах жареного мяса. Слева от меня дымилась шашлычная. Ох бы пожрать сейчас! Да вот только лишнего на обмен у меня сейчас ничего не было и патронов тоже немного. Ладно, чуть позже что-нибудь придумаем, быстро проходя мимо манящего к себе дыма. Да много всего тут было, когда привыкаешь жить один в домике в лесу и это длится несколько лет, то все это кажется огромным мегаполисом. Кстати, как разживусь деньгами, надо будет наведаться в оружейную лавку, это никогда не бывает лишним.
Пройдя овощной рынок, я направился к дверям церкви. Хотел открыть дверь, но моё внимание привлекла доска объявлений, обклеенная фотографиями пропавших детей. Фотографии, вырезки из каких-то газет и даже вручную нарисованные портреты, очень много. Больше половины, из которых, судя по виду, висят тут уже очень давно.
Я несколько раз окинул взглядом все фото, в надежде увидеть здесь свою сестру, но нет. Вот девочка лет восьми, с длинными русыми волосами, (именно в этом возрасте мы с Майей последний раз виделись, когда над нами проводили эксперименты в лаборатории). Но это точно была не она, хотя очень даже похожа. Тут ко мне подошёл какой-то дед с седой бородой:
– Что рассматриваешь мертвецов?
– Тогда зачем доска? – задал я ему встречный вопрос.
– Прошло пятнадцать лет, тогда пропало много людей. Мой сосед потерял двоих детей, но жизнь продолжается. Кроме того, никто не посмел снять эти фотографии, но это безнадёжно, – старик тяжело вздохнул. – как не стало Ночного Конвоя, никого больше не находят.
– А вы слышали о детях, на которых проводило опыты ЛКЗ?
– Хм, а на ком их не проводили, на детях, на стариках, на слепых, на глухих. Все хотели получить вакцину, некоторые ради денег. Остальные, чтобы обмануть судьбу и не заразиться. Запертые в чумном городе, но получившие шанс дать лекарство всему миру. Но вирус победил, исследования в конце концов прикрыли. А дети… Официально никто не проводил на них опыты, права человека и прочее дерьмо…
– А неофициально? –
