моменты, когда они ведут себя, как любящие братья. Платон и Мирон тщательно готовят друг другу подарки на дни рождения. Если один идет в магазин, покупает мороженое не только себе, но и брату. По вечерам сыновья, разойдясь по разным комнатам, могут болтать друг с другом через перегородку. Я всегда с теплотой за этим наблюдаю, хоть и знаю, какой хаос и ад предшествует этому милому общению! Они носятся друг за другом, как Том и Джерри, а мне приходится работать дома психотерапевтом.
Разворачивающиеся скандалы и постоянная ругань меня раздражают. Но я понимаю, что если продолжать злиться, лучше от этого не станет. Я беру себя в руки, делаю глубокий вдох и говорю детям: «Ребята, подойдите, пожалуйста, ко мне». После я сажаю их на противоположные концы дивана, занимаю место между ними и начинаю беседу. Платон и Мирон всегда внимательно слушают меня, поскольку наши разговоры проходят спокойно. Сперва я спрашиваю сыновей: «Рассказывайте, что происходит?». Они отвечают по очереди. Я сама решаю, кто высказывается первым. Как правило, слово дается тому, кто громче всех кричал. При этом второму я говорю: «Подожди, сначала послушаем его». Первый рассказывает, как видит ситуацию. В процессе я его останавливаю, чтобы перевести слова другому ребенку. С моей помощью тот понимает, какую конструктивную вещь его брат хотел донести до него. После свою точку зрению излагает второй сын, и я так же расшифровываю его мысли первому. Благодаря такому диалогу, Платон и Мирон понимают эмоции друг друга и слышат, что каждый хотел сказать. Таким образом, я прорабатываю с ними эту ситуацию, и они мирятся.
Если в дальнейшем конфликты возникают, то уже на другой почве. И что я могу сказать? Работа родителя – это постоянная работа детским психотерапевтом!
Однако важно отметить, что с тех пор как я начала заниматься очищением рода, стала еще больше разговаривать со своими детьми и глубже выяснять причины их поступков. Например, как-то ребенок сказал, что не хочет идти на спортивную секцию. Раньше я занимала позицию «не хочешь – не иди», то есть не заставляла. А сейчас я стала спрашивать детально и углубляться в проблему. Как оказалось, что дело в большой нагрузке, и я объяснила, что чувства сына нормальны, ведь сложности в его жизни будут всегда, и нужно уметь с ними справляться. Наш разговор помог ребенку справиться со своими эмоциями, и по итогу он отправился на секцию. С помощью такого подхода я начала еще лучше понимать Платона и Мирона.
Это произошло, потому что я стала ценить, что у меня есть дети. Дело в том, что я выяснила у своих живых предков, что в моем роду много абортированных детей. Больше двадцати. Это огромная цифра! И это только те, о которых мы знаем. По всем законам рода все нерожденные дети сказываются на будущих рожденных и самой матери. Когда я начала отмаливание абортированных детей, стала ценить то, что мои дети появились на этот свет. Ведь другим двадцати так и не суждено было родиться.
Это многое изменило в наших отношениях с сыновьями. Если раньше
