что всё это наказуемо.
Да и некоторые ингредиенты для мутаций приходилось искать с большим риском. Ведь если напорешься на подсадных уток или поймают за руку прямо в лаборатории – готовься минимум к двадцатилетнему тюремному сроку.
И ведь полтора года никаких проблем. Всё тихо и спокойно.
Я расслабился, крепко подсел на овеум, увлёкся процессом мутаций, наладил поставки и… вот: бестолковый недоросль заподозрил во мне овеумного наркомана и с радостью слил обо мне информацию.
И не абы кому, а самому Тильдо Жан-Жермесу – инспектору с железной хваткой и чутьём на зависимых. Этот старик если уж вцепится, то не отпустит, пока не добьётся казни.
– Хорошо, инспектор. Но вы обещали извиниться, – под дулом «питбуля» я сделал шаг к учительскому столу и заглянул под крышку. – Хм, странно. Мне кажется, до вашего прихода здесь ничего не было. Наверное, коллега оставил.
Пожав плечами, я вынул чемоданчик из дорогой крокодиловой кожи с резной ручкой из слоновой кости и поставил его на стол. Подобные чемоданы обычно берут с собой зажиточные граждане Лэнсома, когда отправляются в недалёкое путешествие на поезде. Я себя к таковым, конечно, не причислял.
Да, чемодан был дорогой.
И да, это был мой чемодан.
Хиггинс не лгал: без него я не отправлялся даже обедать. Везде носил его с собой, а когда ложился спать, то клал его рядом с подушкой, а сверху него ружьё и специальную трещотку, сделанную уже давно почившим чёрным волхвом и проданную мне в одной из подворотен по заоблачной цене.
Я никому не позволял притрагиваться к своему чемодану.
И сейчас не позволю. Пусть лучше отрубят мне руку.
– Нет тут никакой защиты, инспектор. Сами посмотрите. Всё чисто, – я провёл ладонью по бокам чемодана и звучно хлопнул по крышке.
Один из полицейских вздрогнул и снова взял меня на мушку. Жан-Жермес продолжал наблюдать. Я покачал головой и улыбнулся, заставляя его задержать взгляд на моём лице.
Теперь у меня оставался лишь один вариант спасения, и он всегда был наготове, где бы меня черти ни носили…
Я молниеносно вынул из кармана брюк пузырёк с тёмной вязкой жидкостью и бросил себе под ноги. Последовал скрежет, потом – смачный хлопок.
Уши заложило от взрыва чёрных молний.
И тут же прогремел выстрел.
В раскрывшуюся у моих ног яму-портал я успел швырнуть только чемодан, и в то же мгновение меня сшибла пуля револьвера. Я повалился набок, с грохотом уронив за собой стул. Правое бедро взорвалось болью, и я зажмурился, на пару секунд даже забыв, где нахожусь.
Кабинет заполонили пороховой дым, вонь и жар открывшегося портала. Запах взорвавшейся смеси стоял чудовищный. Такое ощущение, что прорвало канализацию сразу всего городского квартала.
У меня оставалось ещё секунд пять до закрытия портала, и с таким ранением я бы смог до него добраться. Успел бы, пока полицейские сбиты с толку взрывом.
Но,
