неужели здесь, в этой мрачной холодной глуши, лучше, чем в Сочи!? Её новый лохматый друг неожиданно бросился к ним навстречу, будто он её сто лет не видел, поставил на плечи девушки крепкие передние лапы, чуть не сбив её с ног, и облизал щёку шершавым влажным языком.
– Да, это и есть наш Бренди. Вот чудеса, право! Два года никого не признавал, и от еды отказывался. Каждый самолёт встречал, всё своего хозяина ждал…. Ну, что же, забирайте его, если хотите. А потом – как же? Второй раз он предательства не выдержит!
– Нет, что Вы! Я с ним ни за что не расстанусь! Пустите его со мной по блату в салон самолёта? Ведь не в багажное же отделение его пихать! Конечно, в Москве полярной лайке будет не так комфортно, как здесь, но что же делать? Не переезжать же к вам!
– А почему, собственно, нет? У нас здесь холостяков много, а красивых девушек не хватает! А в самолёт, конечно, пустим, только с ошейником и в наморднике, он нам здесь порядком поднадоел. Идёмте со мной, и ты, Бренди, не отставай, пока от тебя не отказались.
– Бренди!? – переспросил Фёдор и одобрительно заметил, – Удивительно достойное у тебя имя, брат, – пёс переводил напряжённый взгляд с одного на другого, и, кажется, понял, что даже этот ворчун признал его «за своего», и в ответ радостно завилял хвостом.
Отряд, вслед за начальником аэропорта, вышел на улицу, где их уже ждал небольшой пикапчик, они поблагодарили лётчика, крепко пожав ему руку, и загрузили в машину полевое снаряжение.
Ребята встревожено стали расспрашивать Женю, что случилось. Она в ответ непринуждённо улыбнулась и сказала, что это Гриша чудит, прислал ей срочное сообщение с пожеланием удачи, чем рассмешил летунов. Говоря это, она боковым зрением наблюдала за реакцией своих спутников: Николай и Фёдор как-то очень испытывающее глянули на неё, а Денис одобрительно рассмеялся, одобрив розыгрыш авантюрного Гриши.
Матрос и Дениска сопровождали груз в машине, а Женя, Коля и их новый товарищ Бренди отправились пешком. По дороге Николай повторно настороженно спросил у Жени, не случилось ли чего-нибудь серьёзного. В ответ она рассказала об их с Гришей всевозможных хохмах: они действительно любили разыгрывать друг друга, унаследовав это от весёлых и неугомонных родителей обоих. Женя без умолку болтала, а у самой всё не выходил из головы странный текст, переданный ей на бумажке, мало напоминающей телеграмму: «Крысы сбиваются в стаи и начинают крестовый поход. Будь осторожна, они повсюду». Чтобы это могло значить!? Ну, крыса у них одна, Пасюк. Видимо, Гриша узнал что-то очень важное… У Виктора везде есть шестерки, он умел использовать других, в том числе, и в качестве доносчиков. Неужели Гриша намекает на кого-то из её ребят? Впрочем, зачем она-то Виктору? И почему крестовый? Она вспомнила о подарочном крестике, невольно дотронувшись до него рукой, и о слежке за ними на Чистых прудах. Да, но ведь никто не знал, что за подарок получила Женя! Николай заметил её жест, и тогда она указала ему на видневшуюся вдали маленькую
