Отелло хмыкнул. Он еще раз повернул голову в сторону загона, а потом исчез в дыре.
В одночасье Моппл оказался на свободе, тяжело дыша и дрожа всем телом. Бока ныли от ссадин, где-то в теле засела острая колющая боль. Для успокоения Моппл произнес самое сложное, что ему когда-то приходилось учить: «Операция «Полифем»«. Джордж иногда так говорил, но еще ни одна овца не поняла, что это значит. Однако Моппл относился к тому редкому типу овец, которые могли запоминать непонятные вещи. После этого он почувствовал себя смелее и даже немного решительнее.
Моппл повернул голову, чтобы не без гордости оглядеть маленькую дырочку, из которой он, Моппл Уэльский, только что вылез. Но деревянная стена загона уже исчезла в тумане. Сегодня стоял особенно плотный туман, такой густой и толстый, что Моппл едва не попробовал его на вкус. Он удержался от искушения и вместо этого отщипнул немного травы.
Для Моппла туман не был проблемой. В тумане хуже видно, это правда, но Моппл и без того плохо видел. Его больше беспокоило, что в ноздри попадают жемчужные капельки воды и потому обоняние притупляется. Но в целом в тумане Моппл чувствовал себя в безопасности. Он представлял, будто шагает сквозь легкую как перышко шерсть гигантской овцы, и это была приятная мысль. Он беззаботно пасся дальше. Теперь он был уверен, что его первая причина уж точно уважительная. Моппл любил туманную траву с чистым, словно капля росы, вкусом, с которой смыло все посторонние запахи. Мисс Мапл можно поискать и позже, возможно, ее даже привлекут пощипывающие звуки его трапезы. Он рысцой метался туда-сюда, пока чувство голода немного не отступило.
Внезапно нос наткнулся на что-то твердое и холодное. Моппл в ужасе отпрыгнул на всех четырех ногах одновременно. Но теперь он не видел, что его испугало. Моппл колебался. В конце концов любопытство победило. Он шагнул вперед и с опаской взглянул на землю. Там лежала лопата, вокруг которой Том О’Мэлли собрал человеческое стадо. Лопату воткнули недостаточно глубоко, так что она накренилась и в конце концов упала. Моппл глядел на нее со злостью. Человеческим приспособлениям место в сарае, а не на лугу. Но эта лопата пахла не так, как другие человеческие приспособления, – потными ладонями, злостью и колющими предметами. На этой лопате еще висело мимолетное воспоминание о человеческом запахе, но вообще она пахла гладко и чисто, как влажный голыш.
Но если принюхаться, то воспоминание постепенно становилось более отчетливым, резким, приобретало очертания. Мыльная вода, запах виски и уксусного моющего средства смешивались в этом аромате. Моппл унюхал короткую лохматую бороду и немытые ноги. Когда он осознал, что унюхал не лопату, а реального человека, который в тумане бродил совсем близко, было почти поздно. Моппл вскинул голову и увидел силуэт, вернее сказать белую туманную тень силуэта, которая крабиком подкрадывалась к нему сбоку. Выглядело это жутко. Моппл вспомнил о волчьем духе, лопате и дольмене, об осквернении огорода и о том,
